– Даже некоторой – и то нельзя! – категорично заявила Эбби. – Это был просто сказочный зануда! – Глаза Эбби снова заискрились сдерживаемым смехом. – Неужели ты думаешь, что все эти годы я только и плакала над своим разбитым сердцем? Уж ты меня извини, но делать из меня героиню мелодрамы нет никакого толку! Я понимаю, что тебе хотелось бы иметь под рукой романтический персонаж, но поверь, я эту роль сыграть не сумею!
– Понятное дело, сейчас ты мне скажешь, что задумала окончательно устроить судьбу бедняжки Фанни по-своему?
– Во всяком случае, хочу заявить тебе, что хотя я и думаю, что папа хотел мне добра, спуская с лестницы того Торнаби, но его патологически навязчивое желание устроить для всех своих детей какой-то идеальный брак – просто глупость! Мэри, конечно, повезло, но ты и Джейн пали жертвой неудачи – у тебя пассивной, а у нее – активной, посмотреть только на ее муженька с минуту-другую! Все его достоинства начинаются в кошельке и там же кончаются, недалеко выходя, скажем грубо, за пределы брючного кармана…
Селина была несколько обескуражена таким поворотом беседы и резкостью Эбби.
– Постой-постой… Нет, папочка, конечно, временами бывал странен, но ведь он всегда на самом деле хотел как лучше…
– Конечно, – ехидно подхватила Эбби, – и если бы ты его послушалась сама, то вышла бы замуж за этого, как его, священника, и теперь была бы вполне счастлива, с кучей детишек и… Ох, прости, я вовсе не хотела тебя обидеть!
Тут Селину, так долго сдерживавшую прилив слез с помощью моргания, сморкания и закатывания глаз к потолку, наконец прорвало.
– Нет, нет! – рыдала она. – Даже мама, которая так меня понимала, и та не могла скрыть от меня своего зловещего предчувствия, что священник непременно облысеет начисто еще до сорока лет! И это ты называешь счастьем – жить с лысым священником? Это тебя надо пожалеть, вот что!
– Ничего подобного! – отвечала Эбби задиристо. – Мне ничуть не жаль упущенного Торнаби, и я не позволю Джеймсу устроить брак Фанни с каким-нибудь бездушным денежным мешком. Но ведь с другой стороны, не можем же мы отдать ее за первого встречного волокиту и авантюриста?
– Каверли вовсе не из таких! – простонала Селина. – И у него есть немалое имение в Беркшире, а происходит он из уважаемого рода! Думаю, он может проследить свою генеалогию на сотни, слышишь, сотни лет назад!
– О его далеких предках мне ничего не известно, но все, что мне удалось узнать о его ближайших родственниках, это что они знамениты умением приводить порядочных людей в бешенство своим поведением. Если верить Джеймсу, папаша этого Каверли был человеком, которого уважали только до семилетнего возраста, то есть пока он не успел себя проявить. Что же касается его дяди, то его выставили из Итонского университета после одного безобразного скандала, причем ему пришлось уехать в Индию по настоятельной просьбе всей родни, с тем чтобы никогда больше и носа не казать в Англию! Что же об имении, то, по словам Джорджа, оно заложено и перезаложено и приносит убытков больше, чем стоило само в лучшие годы. И ты считаешь это удачной партией?