Крупнее домашней кошки, но мельче рыси, из камышей смотрел на них котяра замечательной стати. Кисточек на ушах не было, а хвост скрывался в зарослях. Попятились и вернулись к оставленной на твердом грунте «Ниве».
– Это, наверное, и есть камышовый кот, – улыбнулась Рипа.
– Наверное. Стало быть, уходим на запад вдоль этой балки.
Промоина встретилась уже километров через семь. По существу – овражек, приток балки. Опять повернули вправо и, ориентируясь по солнышку, пошли практически точно на север. На протяжении всего пути ничего примечательного им не встретилось. Заросли деревьев или отдельные их экземпляры встречались с такой частотой, что из любой точки можно было увидеть два или три. Окруженные кустами или торчащие прямо из травы, они ничем особенным друг от друга не отличались.
Вскоре слева стало угадываться понижение в земле, приближавшееся к траектории их движения. Эта балка сильно походила на ту самую, в которой они отыскали Петра Марковича и Веру Евгеньевну. По дну ее струилась речка, пожалуй, даже более полноводная, чем около устья. Подъехали, искупались.
– Смотри, здесь уровень ежегодного паводка виден отчетливей, чем мы с тобой могли наблюдать в том месте, где отдыхали. Балка поворачивает и гляди, какое прекрасное место. Почти горизонтальная поверхность, защита от ветра со всех сторон, до зоны паводка метра три по высоте. – Славке здесь очень нравится.
– Точно, и до речки совсем недалеко. Тут тебе сколько угодно места и для огородов, и для пастбищ. – Рипа тоже очарована. – И лесок неподалеку, есть, где дровишки добыть.
– Дровишки лучше из поймы на лодке возить. Там после половодья деревянного хлама немерено. Если мы эти заросли сведем – родники загубим. И останемся рядом с сухим руслом.
– Если, конечно, это та самая балка, – улыбается подруга.
– Сейчас проверим. Кстати, похоже, нас сильно отклонило в сторону реки, без компаса ведь ехали. В общем, обедаем дома. Нечего переводить драгоценный сухпай.
Действительно, проехав на восток вдоль балки километров пять, увидели впереди четко различимый столбик дыма. А вскоре нашли путь, которым вчера пробирались к своему лагерю.
* * *
За время их отсутствия ничего существенного не произошло. Больной почувствовал себя лучше, но вставать ему не разрешили.
– Это пока спину не тревожите, она заживает и успокаивается, – объяснила Рипа. – Завтра приступим к некоторым воздействиям, после которых вы и сами не пожелаете двигаться.
– Знаешь, дочка, зови меня попросту Петей, – повернув голову в ее сторону, попросил пациент.
– Нет уж, Петр Маркович. Во-первых, это произойдет не раньше, чем через два года, а во-вторых, даже в мыслях не ассоциируйте меня с дочерью. Это крайне важно.