Зинка Петьку учила закидушки закидывать и переметы ставить. Рыбалка – это ведь как раз пацанячье занятие. Оставила крючков ему проволочных и пучок веревочной травы на лески. Сестерция у него, Олеся, сказала, что наделает тонких шнурочков, умеет она прочно сплетать. А потом Надежда, она хоть и постарше, но общаться с ней легко, перерисовала наши карты. И тут ветер зашел с северо-запада, ну мы и рванули поскорей, пока попутно.
До ночи успели обогнуть большой выступ берега и двинули на восток. Та речка, на которой люди живут, – совсем небольшая, а Бугский лиман мы, похоже, пропустили. Там же этих заливов – один за другим, целая череда, и если впадает в какой-то из них река, то с моря этого не разберешь. К тому же ветер стал совсем слабым, много гребли. Уже когда увидели двойную пирамидку, поняли, что снова попали в знакомые места, а то ничего опознать не удавалось, словно мы разными дорогами уходили и приходили.
А потом загрузились ламинарией. Два дня занимались, но вроде нормальную кучу надергали из воды. На обратном пути заглянули на минуточку в солеварню. Непохоже, что за время нашего отсутствия там кто-то побывал. И еще мы привезли камня, кажется, ракушечника, килограммов двадцать по Вериной просьбе. Мела или гипса не нашли. Мы вообще мало что на берегу видели. Зато Зинка уверена, что море здесь – Черное, и что где-то на юге остров Крым, где навалом разных камней, потому что он гористый.
Пока шло повествование, народ поизбавлялся от жвачки и обрел дар речи.
– Так получается, вы никому про нас не рассказали? – Это бровастый солдат не выдержал.
– Петя с Олесей и Надежда в курсе. И тетя Нина. Доложат. Как нас найти, по картам разберутся. Понимаешь, ну кто там нас примет всерьез? Накормить исхудавшего ребенка – это без проблем, а выслушивать детский лепет – увольте. Вот положи руку на сердце и скажи, о чем со мной можно разговаривать?
– О куклах.
– Вот. Но их это не заинтересовало. Кстати, Слав, я бы теперь куда-нибудь пешком сходила. Надоело мне в море, скучно там. Вода сплошная и пластмассовая коробка все время качается.
– Хорошо. В пятидесяти километрах к югу балка, похожая на эту. Надо осмотреть ее верховья. Через несколько дней мы возле ее устья высадимся бригадой с балаганом, инструментом и припасом. Ближнюю местность без тебя осмотрим, а ты дальний конец обследуй. Вдруг там неладно что-то, или, наоборот, нечто замечательное. Поселение я планирую неподалеку от Большой реки поставить, ну а твои данные могут эти намерения скорректировать.
* * *
Шурф, заложенный пару недель назад, углубили и расширили. Верхнюю часть его укрепили коротким срубом. Но получился не колодец, а скорее, маленький бассейн. Славка и шестеро солдат во главе с сержантом Тучковым прибыли сюда частично на «Ниве», груженной лагерным скарбом, частично на лодке, тоже далеко не пустой. Это поселение, волевым усилием наименованное «Камышовкой», планировалось как центр керамической индустрии. Мощностей обжиговой печи в Балке уже не хватало разросшемуся сообществу, а расширять там производство мешала постоянная проблема с топливом. Далековато возить, да и проредили они в этом месте пойменные леса, и плавник повыбрали.