Мальчишки невольно встали и выпрямились, некоторые выпятили грудь, мысленно пообещав себе, что с завтрашнего дня займутся физкультурой, подкачают пресс и сделают рельефной линию плеча. Даже Щукин приподнялся, понимая, что это его последний шанс. Если сейчас его не выберут королем, то о Плотниковой он может забыть навсегда. Допустить он этого не мог! Никак не мог!
– За многочисленные подвиги, победу над драконом и злым колдуном, за мужество, благородство и отвагу... королем становится Валентин Шейко.
Валька медленно открыл глаза. Он очень надеялся, что после отбытия наказания в ранге принца его мучения закончатся. Что после выволочки на физкультуре о нем забудут.
Не забыли.
– За что? – прошептал Шейко, пятясь к двери. – Я же ничего...
– Большинством голосов, Валя, ты выбран королем! – Наталья Захарьевна ликовала, пока еще не замечая, что победитель не рад своей победе. – И теперь тебе надо выбрать королеву! – Фея протянула ему белую лилию. – Возьми этот цветок и отдай достойной.
Шейко замер. Рука невольно потянулась к груди. К тому месту, где когда-то была злополучная роза.
Он медленно повернул голову в сторону девчонок. Впереди стояла Плотникова, она была настолько уверена в победе, что не скрывала радости. За ней широким клином стояли остальные принцессы. Они словно заранее отдавали ей первенство, даже не пытаясь побороться за свое счастье.
– Ну, что же ты? – подогнала его Наталья Захарьевна. – Не стесняйся. Королевой может быть только одна, и все это понимают. Обид не будет. Немного работы над собой, и в следующем году королевой станет другая. Это нормально.
На негнущихся ногах Валька прошел через весь зал и взял в руки лилию. Цветок качнулся, теряя крупинки пыльцы. Не видя ничего вокруг себя, Шейко поплелся обратно. Аня переступила с ноги на ногу, откинула с лица локон.
И тут Валька все понял. Вот она – месть! Все как хотел Щукин. Обидеть Плотникову так, чтобы она перестала быть тем, кем все ее делают – фаворитом.
Шейко остановился около стола.
Или все же припомнить Щукину его шуточки? Особенно котенка, за которым он его послал?
То ли тяжелый запах лилии, то ли суета предпраздничных дней, то ли события всей этой суматошной четверти повлияли на Щукина – но на секунду в его голове все перемешалось. Он несколько раз глубоко вздохнул, приходя в себя. И тут, словно по мановению волшебной палочки, он понял, что надо делать.
Валька сделал шаг и посмотрел Лехе в глаза.
– Жираф, только посмей, – произнес Щукин одними губами. – Если ты ее обидишь, я тебя в паркет закопаю.
– Выбрать ее должен ты, – качнул головой Валька. – Чего все моими-то руками? А я сделаю по-своему.