— Сколько здесь хабара. А, Бедуин? Чтобы все вывезти, вертолета не хватит.
Вася Пыра услышал, покачал головой:
— Ох, и жадный ты, Медяк. Тут надо думать, как уцелеть, а ты цацки хватаешь. Правильно тебе погоняло дали — за медяк удавишься.
— Может, и удавлюсь. Только когда мы будем в Муторае, а ты, голь перекатная, ко мне подвалишь да денежку в долг клянчить начнешь, я тебе этот базар припомню.
— Пыра прав, не до цацек сейчас, — вмешался я. — Заканчивай ты это дело, тезка. Лучше оружие себе подбери…
Я осекся — от покинутой нами земляной тюрьмы раздался яростный рев. Судя по всему, конвоир, который относил Кузю, вернулся, обнаружил трупы коллег и поднял тревогу.
— Все, мужики, сваливаем, — поторопил я. — Медяк, что у тебя с оружием?
— Порядок. — Он закинул рюкзак с цацками за спину и взял в руки абсолютно целый ПКМ. И когда только успел его откопать? — Во, видал, Бедуин, какого красавца себе надыбал?
— А потянешь? — Я имел в виду вес пресловутого красавца. Конечно, Медяк, сразу видно, мужик не хилый, но чтобы стрелять на ходу из ручного пулемета, нужна еще и сноровка.
— Потяну. Не впервой, — отмел мои сомнения Медяк.
— А патроны есть?
— Два комплекта. — Он показал две сменные металлические коробки защитного цвета с уложенными внутри пулеметными лентами.
— А сошки?
— А может, тебе еще и сисястую бабу в придачу? — ухмыльнулся Медяк. — Нету сошек. Да и на хрена они мне?
— Ну, как знаешь… Малой, поступаешь в пулеметный расчет. Будешь помощником Медяка, — полушутя распорядился я.
— А что надо делать? — растерялся Малой.
— Не мешать! — отрезал Медяк. — Бедуин, я с напарниками не работаю.
— Ну, как знаешь, — повторил я. — Уходим, мужики. Док, держись ко мне ближе. На рожон не лезь и не забывай про щит с невидимками.
На этот раз далеко уйти нам не дали — из-за хижин скользнули несколько едва видимых, будто сделанных из стекла фигур.
Перешедшего в режим невидимости хуги можно худо-бедно различить лишь во время движения, но если он замирает неподвижно, то полностью растворяется в окружающем ландшафте.
— А-а-а! Суки! — Медяк завопил во всю силу легких, подбадривая себя, и саданул широкой злой очередью.
Пулемет в его руках заплясал, задергался. Тезка переоценил свои силы и сейчас с трудом справлялся с отдачей. И все же его титанические усилия принесли свои плоды — воздух окрасился кровью, раздались вопли, а затем трое «голодных» стали видимыми. Один из них, грудь которого напоминала решето, рухнул замертво на землю. Готов. С такими ранами даже хуги не живут. А двое других «голодных» получили несмертельные ранения, и у них наверняка уже включился процесс регенерации. Они потому и стали видимыми. Когда идет регенерация, способность «стелс» пропадает.