Застрекотали приводы, заскрипели несмазанные ролики, и огромная, похожая на гигантский занавес стальная штора начала медленно подниматься, накручиваясь на скрытые под потолком барабаны, а Рик увлеченно следил за тем, как в расширяющуюся под воротами шель проникало все больше солнечного света, быстро заполнявшего ангар, перебегавшего от пары стульев у стены к правому шасси «трайдента», от стопки «лысых» покрышек к запыленному стеллажу, и повсюду оставлявшего следы — стремительно удлинявшиеся тени.
Это напомнило Рику давнее представление, которое он однажды посетил в детстве. Там была похожая, залитая светом сцена и множество непонятных персонажей, который выглядели как неясные тени. Они бегали из конца в конец, выкрикивая какие-то слова, а потом звучала музыка. Что это был за спектакль, Рик не помнил, в памяти остались только облачка серебристой пыли, поднимавшейся всякий раз, едва кто-то из актеров топал ногой у края сцены.
Когда ворота поднялись полностью, в ангаре стало так светло, что он сразу потерял свою таинственность, превратившись в огромный захламленный сарай. И «трайдент» с двигателем «на спине» выглядел уже не так романтично, просто как обычный самолет, типичный контрабандистский трудяга.
— Ну как, тебе стало лучше? — спросил Рик.
— Да, страх куда-то ушел, — ответил Промис. Его отпугнул запах керосина.
— Я полезу в кабину и посмотрю, что там и как…
Промис согласно кивнул, тогда Рик взобрался на крыло, опустил голову и стал смотреть в пол, который слегка подрагивал. Это означало, что «они» про него не забыли и были недовольны тем, что Промис рассказал об их тайном вопросе.
Переступая по плоскости, Рик достиг дверцы и, забравшись в кабину, стал осматриваться и принюхиваться.
Пахло, как обычно, бреатиновой обивкой и нафтогелем из подтекавшего клапана управления — это была одна из «болячек» самолета. А еще табаком, но не дымом, а именно цельным табаком, который, вероятно, набивали в трубку.
Рик знал одного человека, который не курил, но всегда ходил с трубкой во рту и по два раза в день набивал свежий табак, а старый выкидывал. Чудной был парень, хотя совсем не пил. Вот только как его звали? Этого Рик не помнил.
Открыв крышку пилотского бардачка, Рик обнаружил переносную аптечку и половинку пластинки жевательного табака «Кибо». В кабине пахло именно им.
«Сидел и жевал…» — подумал Рик, представляя себя на месте этого пилота. Немного привыкнув, он включил электропитание, и тотчас вся кабина наполнилась звуками тестовых сигналов и бликами индикаторных огоньков. Самолет оживал, принюхивался и прислушивался к новому хозяину.