– Ладно, будем закусывать а ля рюс, «Докторской» колбасой. И еще где-то зелень, огурчики…
Она быстро поставила тарелки на стол, уселась в кресле напротив Игоря.
– Ну что, вздрогнем?
– Вздрогнем. А за что?
– А просто так. За этот дождь, например…
– Прекрасно. За этот дождь!
Они выпили и потом несколько минут сидели молча, неподвижно, пристально разглядывая друг друга. Елена теперь окончательно уверилась, что ее сосед изменился после ухода жены. И не только из-за ярко-белой тонкой пряди надо лбом, словно нарисованной поверх теплого оттенка каштановых волос. Седая прядь была как печальная нотка, напоминающая о переменчивости бытия. Но в нем появилось еще что-то другое, шедшее изнутри. Прежний мальчик-цветок, юноша с мечтательным безразличием в глазах куда-то исчез – теперь перед Еленой сидел усталый, немного циничный мужчина тридцати лет, с легкими, словно от бессонницы, тенями вокруг глаз. «А что со мной? – вдруг испугалась Елена. – Я же не вижу себя со стороны! А если и я тоже изменилась после разрыва с Костей?» Она не хотела, чтобы по ее лицу, как по книге, можно было прочитать о неприятностях в ее жизни, о глупых личных тайнах, которые всегда так волнуют окружающих.
– Я пришел зря? – неожиданно спросил он.
– Нет, что ты! – встряхнулась она. – Еще? Я все равно сидела без дела… А под такой дождь очень хорошо что-нибудь выпить. Виски, например.
– Ты не кажешься особенно искренней, – мягко заявил он. – Меня все время не покидает ощущение, что ты скрываешь какую-то тайну.
– Тайны нет.
– Нет, ты очень скрытная.
– Чушь! – рассердилась она. – Ты за меня придумываешь, а я просто сижу, пью гадкое виски и…
– И что?
– И понимаю, что ты мне нравишься.
– Спасибо! – засмеялся он. – Взаимно.
– А что? В желании Ларисы свести нас есть что-то… что-то ужасно привлекательное, от чего нельзя отказаться.
– Правда? – машинально спросил Игорь, и Елена почти с восторгом увидела, как крылья его носа дрогнули, и в этом движении почувствовалось первобытное, инстинктивное, чего им двоим уже не избежать. Озноб пробежал у нее вдоль позвоночника, и то, что раньше казалось ей невозможным, невероятным – именно из-за того, что этого пожелала Лара, вдруг показалось жизненно важным. Как будто без него уже нельзя дышать, жить дальше… Она хотела быть ближе Игорю, хотела его.
Они держали в руках стаканчики, полные виски, и опять долго молча глядели друг на друга, словно прикидывая, стоит ли сдерживать себя, растягивая эти мгновения.
– Останови меня, если хочешь, – сказал он, пересаживаясь к ней ближе, на авторский диван.