– Если тебя посетило настоящее чувство, то о муже можно не думать, – фанатично произнесла Гелла.
– Да, да… – грустно согласилась Лара. – Но все равно – очень его жалко… Кстати, купила перед выходными босоножки, как тебе? – Она отставила ногу в сторону.
– Очень славные. Не слишком ли высок каблук?
– Нет, я привыкла… Я это к чему – у его жены точно такие же. Когда я пришла из магазина, мне Игорь сказал.
– Невероятно, – Гелла опять посмотрела на босоножки, но теперь уже совершенно другими глазами. – А Игорь к этой соседке… как?
– Никак. То есть хорошо. Он ко всем хорошо относится, он ведь гуманист.
– Понимаю, – кивнула подруга. – Очень распространенный тип мужчин сегодня – слюнтяй и размазня, не способный к жестким решениям. А так хочется стать хоть на минутку слабой и беззащитной, почувствовать себя как за каменной стеной! С этими гуманистами очень неуверенно себя чувствуешь…
– Я хотела отнести босоножки обратно в магазин – был такой порыв, но потом передумала, – Лара закинула ногу на ногу. – Мне они очень идут – невесомые, незаметные… Как только соседка увидит меня в них, то свои выкинет – у нее сложный характер. Обязательно выкинет – характер сложный, но предугадать, что она сделает, легко.
– Я тоже таких знаю, – энергично поддакнула Гелла. – А ты не боишься, что она…
– Что она выцарапает мне глаза, когда узнает, что Костя меня любит? Нет, она мелкая, как моська, ручонки не дотянутся, – Лара вдруг почувствовала, что ненавидит Елену. – Фу, зря мы о ней заговорили – она вредная, гадкая, ничтожная, а плюс ко всему зазнайка… Бедный Костя!
– Представляю себе. У нас на прошлой работе была одна такая.
– Гелла, но все-таки – что же мне делать? Я говорила с матерью – та за развод. Но это можно было предугадать, Игоря она терпеть не может…
И тут разговор вынужденно прервался.
– Девочки, уложите меня? – впорхнула в салон посетительница – беспечная юная особа из тех, кого интересует только результат, а не средства. – Вы ведь не заняты? Я была в Серебряном бору, купалась, ветер в окно машины – теперь не волосы, а кошмар!
– Ты возьмешься? – спросила коллегу Гелла. – Твоя очередь.
– Лучше ты, – попросила Лара. – Девушка, вы вот к этому мастеру садитесь.
Довольная Гелла занялась работой – она всегда чувствовала, когда «светят» чаевые, а Лара, заложив руки за голову, медленно повернулась в кресле к окну. За буйно разросшейся внизу зеленью не было видно ни домов, ни людей, деревья закрывали весь мир.
Она не узнавала себя – в ней все переменилось, в теле была какая-то особая легкость, на душе тревожно и спокойно одновременно. «Зря я Гелле все разболтала – к завтрашнему дню даже охранник у входа будет знать, что я мужу изменила. Впрочем, какая разница…»