– Меня не называли братом с тех пор, как на меня легли заботы об этой Господней обители. Приятно снова слышать такое обращение.
– Вы – аббат Марсхейма? – спросил Жан.
– Да. Как бы мне хотелось оставаться простым монахом и не дожить до событий этого дня!
– Что здесь случилось, отче?
– Сын мой, я говорю на пяти языках, но ни в одном из них не нахожу слов, чтобы описать то, что здесь сегодня случилось. Но скажи мне: моя паства, мои монахи – что с ними?
В эту минуту вернулись Хакон и Джанук. В ответ на вопросительный взгляд Жана они покачали головами, давая ему понять, что наверху творится то же, что и внизу: еще один круг ада.
– Нечто… овладело ими, – сказал Жан.
– Это – демоны, которых выпустил на свободу Чибо. До его приезда их тут не было.
– Расскажите нам, отче.
Аббат рассказал им о том, как приехал итальянец. Надменно потребовал, чтобы ему предоставили ночлег. Он ожидал иного приема, потому что монастырь славился своими винными погребами и разнузданными нравами.
– Несомненно, он полагал, что здесь все так же, как он привык видеть в Италии. Но в Германии найдутся и такие, кто, не одобряя устроенного Лютером хаоса, смог оценить многое из того, что он сделал. Дом Господень был развращен, и я, увы, являлся добровольным участником этого разврата. Но это – в прошлом! Я привел мою обитель в порядок, вернулся к простым добродетелям монашеских обетов. Я начал поститься и уже неделю не вкушал ни хлеба, ни мяса. Как вы видите, я вполне мог себе позволить такое воздержание. – По пухлому лицу пробежала мягкая улыбка. – Это не понравилось его высокопреосвященству и его безумному брату. Они захватили мой монастырь, они уговорили монахов вернуться к их прежней развратной жизни, доставили из городка вино, хлеб и даже женщин.
Аббат поморщился от неприятных воспоминаний.
– Я понял, что дьявол снова оказался среди нас. Я не нарушил своего поста, но остальные принялись нажираться, словно дорвавшиеся до корыта свиньи. Почти все мои монахи присоединились к ним. Но что-то… что-то произошло. Открылась дверь, и в мир вырвался Зверь. Этим утром брат Андреас бросился с колокольни, крича, что его ожидает пламя ада. У него были сломаны обе ноги, но он вскочил и выбежал за ворота. И это – только начало. Скоро во всех вселились бесы: в моих монахов, в итальянцев – во всех. А поскольку во мне беса не было и я попытался изгнать бесов из них, они набросились на меня и учинили это святотатство.
Он поднял свои перебинтованные руки и с ужасом воззрился на них.
Жан наклонился к аббату:
– А куда они ушли, отче?