Прибавим к отчетам интервью, как правило, зависящие от сегодняшней ситуации. И так называемые заметки по горячему следу, репортажи, обозрения. Но не одним же «протоколом» исчерпывается наша журналистика?
Убежден, что основное ее предназначение – дискуссионность. Футбол по природе своей спорен, это его воздух, его кровь.
Каждый матч – ответ на вечный вопрос: «Кто сильнее сегодня?» «Сегодня» – тут обязательно. Если те же самые две команды на том же самом поле сыграют завтра, без риска ошибиться можно сказать, что ход игры не повторится.
«Сегодня» в турнирной практике превыше всего. Казалось бы, мы вдоль и поперек знаем клубы, участвующие в чемпионате, а итоги каждого игрового дня заставляют нас разводить руками. Матчи следуют один за другим по одинаковому для всех расписанию, но команды невидимо для нас, по-разному расходуют запасы сил и нервов, преуспевающие впадают в благодушие, а неудачники ожесточаются, вчерашнего новатора подстерегают и наказывают за повторение, а консерватор перекраивает ряды, и противники попадаются, не сумев разобраться, что произошло.
Вспоминается чемпионат мира 1982 года на стадионах Испании. Заурядная игра сборной Италии на первом этапе не позволяла и помыслить о возможности ее перевоплощения. А оно состоялось в полном блеске, выразившись победами над командами мирового класса – Бразилии, Аргентины и ФРГ. Что это было? В жизнь футбола в те дни вторглась таинственная неожиданность, котор.ую хотя и пытались разгадать эксперты, но не разгадали. И как бы нарочно, чтобы высокогорный маршрут чемпионов мира так и остался таинственным, сборная Италии всего год спустя оглушительно провалилась в предварительном, далеко не сильном турнире чемпионата Европы. Ее испанское «сегодня» не дожило до «завтра».
Дискуссионность и в другом вопросе: «Кто прав перед футболом?» На том же чемпионате мира уж так всем приглянулась сборная Франции! И как ей сочувствовали, когда она под покровом ночи проиграла по пенальти команде ФРГ, упустив в течение матча верную победу (вела 3:1). Французы остались четвертыми, но это место не соответствовало облику их игры и задевало знатоков. Два года спустя сборная Франции, где по-прежнему верховодили Платини, Жиресс и Тигана, как бы опомнившись и узнав себе цену, стала чемпионом Европы. Ее быстрое изящество было увенчано серебряной амфорой. Это прекрасно, что ей удалось отстоять свою правоту, доказать право на существование ею изобретенной разновидности тотальной игры, где все было в духе времени, но с французским прононсом, сохраненным еще со времен маленького Копа, чья игра заставляла вспоминать клинки мушкетеров, перья на шляпах, кружевные манжеты. Скорее всего, именно так и полагается обращаться с новым: отбрасывать в сторону соблазнительную копирку и хранить в определяющих чертах верность самим себе.