– Громов в реанимации, поэтому его допросы отложены до лучших времён. На обыск его квартиры прокурор пока санкции не дал. В любом случае, я не понимаю, Фок, зачем Грачевскому было рисковать своей жизнью и бросаться в бой за свои картины. Ведь они были застрахованы, и Роберт получил бы за них денежную компенсацию.
– Да ему не деньги нужны были, а шедевры! – закричал Севка. – Ты что, не знаешь этих коллекционеров? Они за какой-нибудь хлам, съеденный молью, жизни не пожалеют!
– Как бы то ни было, картины пока не нашли, – вздохнул Вася. – А уж наши опера умеют колоть преступников. Ловят плохо, а вот раскалывают хорошо.
– Значит, я провалил это дело, – прошептал Севка. – Поэтому Мила не отвечает на мои звонки. Давай свою третью новость, Лавруха. Ту, которая странная.
– Обнаружилось завещание Роберта Грачевского, написанное полгода назад. Знаешь, кому он завещал свои деньги, дом и коллекцию?
– Кому?
– Художественному музею.
– Что в этом странного?
– Но почему не племяннице? Она его единственная наследница! И зачем, скажи мне, Милавиной с такой прытью искать картины, если они ей не принадлежат?
– Она искала убийцу своего дяди, а не картины.
– Мне показалось – наоборот.
– Что тебе ещё показалось? – Севка пробежался по кабинету, не зная, куда выплеснуть своё раздражение. – Да ты знаешь, сколько Милавина зарабатывает?! Да ей на фиг не нужны никакие завещания! Я уверен, я точно знаю, что она сама убедила своего дядю оставить имущество, деньги и коллекцию художественному музею!
– Ну, сама так сама. – Лаврухин встал, собираясь уйти.
– Стой! – схватил его за руку Севка. – Что же нам дальше делать?
– Мне драку между соседями на своём участке разбирать, а тебе – не знаю.
– А как же взаимовыручка, Лавруха…
– Я с тобой на ветке сидел? Сидел. В колодец за тобой прыгал? Прыгал. Да если бы не я, Фок, ты бы сгинул без вести в этом колодце!
– Это ты сгинул бы, если бы я не упёрся в стены! Если бы не моя скалолазная подготовка, ты бы… ты… – Севка задохнулся от обиды и ярости. – Ты! Сын кукухин! Ты даже не знаешь, как петушка кудахчет! Из-за тебя нас обнаружили!
– Это ты с ветки грохнулся, скалолаз! – заорал Вася. – А мой петух всем понравился!
Дверь приоткрылась, и в щель просунулась голова Драмы Ивановны.
– У меня есть билеты, – заявила она.
– Куда? – в один голос заорали Севка с Лаврухиным.
– На выставку фотографий Милы Милавиной. Билетов уже нигде нет, но мой племянник достал целых пять!
– Я не пойду! – быстро среагировал Вася. – На хрена мне эта фотовыставка…
– Пойдёшь! – схватил его за грудки Севка. – Куда я скажу, туда ты и пойдёшь. Иначе весь РОВД узнает, как ты кукарекал на ветке!