На этом, пожалуй, и закончу. Сегодня прощальное „пиво“ в казарме „Сирены“, а завтра, ближе к полуночи, мои друзья и спасители уедут во временную столицу. Навсегда. Больше мне писать не о чем…»
— Полковник Майер…
— Капитан Кук…
— Был счастлив служить под вашим началом. — Володя пожал командиру руку, и тот впервые за два месяца улыбнулся. Скупо и не слишком радостно. — Жалко терять такие кадры, но в штабе ты действительно будешь полезнее. С твоими-то мозгами… Более образованных и подготовленных офицеров я не встречал.
— Спасибо, полковник.
— А я?! Чем я хуже? — Ефимыч обнял за плечи обоих товарищей. — Пойдемте еще врежем.
— Хватит уже… — Володя помотал головой. — Завтра дел по горло. И так нормально «напровожались». До завтра, полковник. Окончательно простимся вечером. Ефимыч, побрели.
— Не потеряетесь?
— Не в джунглях же, Аня, ты идешь? Где Анна? Командир, ты не видел?
— На террасе с Игорем сидели, о чем-то умном беседовали.
— С Игорехой об умном? — Ефимыч сдержанно икнул. — А-а, ну да, он же у нас писарь-биограф… шестого разряда.
— Может, прогуляться решили, — Майер всмотрелся в темноту берега. — Послать бойцов?
— Не надо. — Володя махнул рукой. — Пусть гуляют, не маленькие. Главное, чтобы часовые их не приложили… Все, мы ушли в свою ночлежку.
От казармы до отдельного домика, выделенного «игрокам» неизвестно по чьему приказу еще в первый день прибытия в Мар-дель-Плата, было довольно далеко. Но Володя ни разу не задумался над этим обстоятельством. Утром он проделывал путь бегом, в качестве утренней разминки, а вечером неспешно прогуливался, стараясь отвлечься и успокоиться перед сном. Он и сейчас приготовился медитировать на ходу, но ему помешал Ефимыч:
— Тихо как…
— Поздно уже. — Волк невольно оглянулся. Поздно-то поздно, но тихо было действительно как в подземелье.
— Что-то не так, — постепенно трезвея, сформулировал бородач. — И там… гляди…
Он указал на восток. Это, конечно, мог быть отблеск зари, но не в два часа ночи и не так близко. Над восточной окраиной города занимался не рассвет, а пожар. В сочетании с мертвой тишиной это казалось особенно странным. Ведь пожар — это обычно вой сирен, выкрики расчетов, гул моторов, возбужденные голоса…
Волк прижал кнопку передатчика.
— Центральная, это капитан Джеймс, код ноль один, восточная окраина…
— Мы знаем, пожарные уже на месте.
— А почему так тихо?
— Не поняла? — удивленно сказала дежурная центральной станции. — Может быть, вы далеко от эпицентра?
— Я не о треске головешек, а о сиренах и вообще… на побережье все будто вымерли…
Володя растерянно посмотрел на Ефимыча. Тот медленно стянул с плеча любимый «винторез», опустил на один глаз окуляр прибора ночного видения и обвел взглядом ближайший квартал складов-казарм.