Копать глубже было никому не выгодно. Ведь в даун-тауне Черного процветали подпольные порно-студии, игровые залы для взрослых и притоны, куда заезжали не только местные жители. Даже наоборот, местных там почти не бывало. А богатенькие развращенные граждане из Сиднея заглядывали, и довольно часто. Игры и развлечения там имелись на любой вкус, но обязательно запретные: либо кровавые, где бандиты побеждали полицию, либо порнографические: от обычного соития до самых отвратительных извращений. Изредка кто-нибудь ставил «жуть», головокружительный «экстрим» или космические симуляторы, но спросом они почти не пользовались: всей этой «белой лабуды» было предостаточно в Мире Фантазий или других обычных парках континента. В Черный граждане ехали за «чернухой». И получали ее в полном объеме.
Инженеры притонов быстренько перехватывали мыслечастоту клиентов и выкачивали из их карманов денежки. Да так ловко и качественно перехватывали, что менеджеры «Мегаполиса» ни о чем не догадывались. Или делали вид, что не догадываются. Во всяком случае, когда клиенты, натешившись в объятиях виртуальных красоток или красавцев, возвращались в зону действия цивилизованной мыслесвязи, «М-4» не применял к нарушителям абсолютно никаких санкций.
Конечно, не работой единой жив человек. Особенно живущий в своего рода гетто. Хотелось жителям и нормальных мыслей, простых, для дома, для семьи… И стараниями все тех же хакеров из «Метро» и «Магнума» они у «черных» имелись. Местные информационные каналы были неплохо увязаны с каналами «М-4», естественно, тоже без лицензии, а телесвязь действовала не хуже, чем в центральных кварталах Канберры.
Видеть и слышать мыслепередачи как легальных, так и подпольных телеканалов, на халяву пользоваться мысленными и электронными инфосетями, наравне с гражданами Сиднея участвовать в интерактивных мыслешоу и, вообще, жить не в шорах классической морали «Мегаполиса», но владеть всеми достижениями цивилизации считалось главным принципом существования свободного города.
Чем еще, кроме вольнодумства, развращенности, технологического воровства и гражданской безответственности, отличался Черный от остального Сиднея? В целом немногим. Ну разве что своеобразными поверьями, традициями и табу. Например, здесь запрещалось без нужды разговаривать с хакерами. Они были выделены в особую касту, проживали в строго отведенных местах и почитались как никто другой. Даже богатые владельцы экстази-порталов, бандитские главари и содержатели крупных притонов не могли рассчитывать на уважение, каким пользовались профессиональные взломщики континентальных баз данных и «белых» мыслесистем: от муниципальных хозяйственных до банковских. Ведь на лазутчиках, круглосуточно «соображающих», где и что половчее украсть, держалось благополучие всего Черного города.