– Садитесь, Уолтер! Одна шина испорчена, но мотор цел, а это значит, что все еще впереди.
– Мы их не догоним! – отчаянно вскрикнул священник. – У него слишком резвые лошади!
Амалия лихо развернула автомобиль и выехала на дорогу. Из-за простреленной шины машину немилосердно трясло, она подскакивала на каждом ухабе, но Уолтер ничего не замечал.
– Только бы мы сумели его догнать! Боже, какая медленная эта колымага! Госпожа баронесса, а она не может ехать быстрее?
– Вы, Уолтер, совсем отстали от времени, – вздохнула Амалия. – Если я говорю, что Оберштейн от нас не уйдет, значит, никуда ему не деться!
– Но… но… – начал священник.
Он хотел сказать, что расстояние между ними и агентом вовсе не сокращалось, а даже наоборот. Но тут Амалия сбросила скорость, подняла голову и улыбнулась.
Из-за деревьев показался большой воздушный шар. Он был пестрый, как оперение райской птицы, и до того красивый, что щемило сердце. Сверкая на солнце всеми цветами надежды, он покачивался в воздухе, и Амалия, не удержавшись, помахала ему рукой.
– Что это значит? – пролепетал вконец растерявшийся Уолтер.
Он видел, что шар висит над дорогой, по которой летела карета Оберштейна. Внезапно в корзине под шаром произошло какое-то движение, и аэростат начал плавно снижаться.
– Что там происходит? – беспокойно спросил Уолтер. Привстав на месте, и он вертел головой, но автомобиль теперь ехал по сплошному лесу, и ни кареты, ни шара не видно. – Что творится? Это полицейские, да?
– Нет, – серьезно ответила Амалия, – это мой джокер.
И она надавила на клаксон, чтобы спугнуть косулю, которая опрометью метнулась через дорогу.
Уолтер обернулся на косулю, которая, вытянув шею, смотрела вслед невиданному самодвижущемуся монстру на колесах, и решил покориться судьбе. Деревья меж тем стали редеть, и Амалия прибавила скорость.
– Вот! – взволнованно закричал Уолтер. – Это он! Его карета!
Амалия затормозила и подъехала ближе. Бешеная гонка закончилась. Кристиан держал под уздцы лошадей, фыркавших и скребущих копытами землю. В полусотне метров висел над травой воздушный шар, и какая-то дама с помощью двух мужчин пыталась выбраться из корзины, сопровождая каждое свое движение причитаниями. Уолтер вытаращил глаза.
– Мадам Кларисса? – пролепетал он.
Однако тотчас же вспомнил о девушке в карете и бросился к ней.
– Мэй! Мэй, ты меня слышишь?
Она дремала, но, когда Уолтер вытащил ее из кареты, приоткрыла глаза.
– Ах! Уолтер! Это ты? А что случилось? – Она приподняла голову. – Что это за место?
– Мэй, разве ты не помнишь, что с тобой произошло? – с тревогой спросил Уолтер. – Оберштейн похитил тебя! Он хотел увезти тебя с собой, как заложницу!