– Тысячу раз, дорогая, – благодушно отозвался адвокат, накладывая себе на тарелку вторую порцию мороженого.
– Однажды я заболела воспалением легких, – сказала Кларисса, блестя глазами. – Моя жизнь висела на волоске, но я выжила, и знаете почему? Потому что у меня не было никакого желания оставлять этого мерзавца, моего мужа, вдовцом. Хватит и того, что он объявил меня мертвой везде, где только можно. Да!
Мэй положила вилку. Застенчивая девушка многое могла стерпеть, но были, были вещи, которые она спускать не собиралась.
– Между прочим, дедушка умер, – сказала она звенящим от негодования голосом. – И… и какой бы он ни был, но он был ваш муж. – Она поискала, что бы еще такого добавить, и в порыве вдохновения выпалила: – А если он был такой плохой, может быть, тогда не стоило вообще за него выходить?
На террасе повисла неловкая пауза.
– Но тогда бы вас тоже на свете не было, дорогая Маргарет, – промурлыкала Кларисса.
– Мэй, – упрямо проговорила Мэй. – Меня зовут Мэй, дорогая бабушка… Кэтрин.
Ее щеки пылали, она сама себя не узнавала, но факт оставался фактом: она дала Клариссе первый бой и, похоже, выиграла. Может быть, сказалось присутствие Амалии, которая, как отлично видела Мэй, не собиралась идти на поводу у хозяйки, а может, в робкой девушке проснулся прадедушка-вояка по материнской линии, который не боялся никого и ничего, а умер в бедности и забвении. Несколько мгновений бабушка и внучка молча смотрели друг на друга, и Амалия отметила, что Кларисса первая опустила глаза.
«Плохо, – подумал Кристиан, который отлично знал непредсказуемую хозяйку дома. – Она ей этого точно не простит».
– Какой у вас, однако, характер, дорогая, – промурлыкала Кларисса, улыбаясь каким-то своим тайным мыслям. – А меня-то уверяли, что вы тихоня, каких поискать. Так как его зовут? – внезапно спросила она.
– Кого?
– Вашего молодого человека. Раз уж вам так не понравилось мое предложение насчет жениха…
– Его зовут Джек, – внезапно сдалась Мэй. – И он еж.
И тут Кристиан с немалым, надо сказать, удовольствием убедился, что Клариссу еще можно ошеломить – хотя это казалось делом практически невозможным. Амалия поглядела на Мэй и улыбнулась, но девушка прочитала в этой улыбке одобрение – и осмелела.
– Я что-то не понимаю, – сказала Кларисса после легкой паузы. – Вы изволите говорить о… о еже? С колючками, да? – Она даже растопырила сверкающие бриллиантами пальцы, показывая, какие именно колючки имеет в виду.
– Да, – подтвердила Мэй, волнуясь. – А еще у меня есть пони. Он мистер Пиквик, как герой у мистера Диккенса. Он очень славный. А если я выйду замуж, я не смогу о них заботиться. Потому что у меня будут… ну… совсем другие дела.