— Я тебя всему научу, — его улыбка стала ещё шире. — Ты будешь учиться в колледже любви.
— Ты думаешь, мы сможем потом найти квартиру?
Он состроил виноватое лицо.
— Ну… у нас вроде бы уже есть там дом. Ну, знаешь, на всякий случай.
— Ты купил дом?
— Недвижимость — это хорошее вложение денег.
Я подняла одну бровь и затем смирилась.
— В таком случае все уже готово.
— Я должен буду удостовериться, сможем ли мы отставить твою машину «до» ещё на некоторое время…
— Да, по воле небес я не защищена от танкового нападения.
Он усмехнулся.
— Как долго мы ещё можем остаться? — спросила я.
— Мы свободны во времени. Еще несколько недель, если хочешь. И затем мы можем навестить Чарли прежде, чем отправимся в Нью-Хэмпшир. Мы могли провести Рождество с Рене…
Его слова рисовали весьма счастливое ближайшее будущее, единственный вариант, который был лишен страданий для всех. Но ящик с Джейкобом, едва не забытый, загрохотал, и я поправила себя — почти для всех.
От этого не стало легче. Теперь, когда я, наконец, поняла, что значит быть человеком на самом деле, это заставило меня изменить планы. Восемнадцать или девятнадцать, девятнадцать или двадцать … какая в этом разница? Я не слишком бы изменилась за год. Быть человеком с Эдвардом … выбор побуждает к большей изобретательности.
— Несколько недель, — согласилась я. И затем, поскольку и это время не казалось мне достаточным, я добавила. — Так вот, я тут подумала — помнишь, что я говорила тебя о практике?
Он рассмеялся.
— Можешь ты хоть немного не думать об этом? Я слышу лодку. Уборщики должны скоро быть здесь.
Он не хотел, чтобы я думала об этом. Так что же это значит? Он больше не собирался заниматься этим, беспокоясь о практике? Я улыбнулась.
— Позволь мне объяснять Густаво беспорядок в белой комнате, и затем мы сможем прогуляться. Есть место я джунглях на юге…
— Я не хочу гулять. И я не собираюсь сегодня пешком обойти весь остров. Я хочу остаться здесь и посмотреть кино.
Он поджал губы, пытаясь не смеяться над моим раздраженным тоном.
— Хорошо, сделаем, как ты хочешь. Почему бы тебе не выбрать что-нибудь, пока я открываю дверь?
— Я не слышала стук.
Он повернул голову и прислушался. Пол секунды спустя в дверь постучали робко и застенчиво. Он усмехнулся и отправился в прихожую.
Я отправилась к полкам под большим телевизором и стала рассматривать названия на корешках. Было трудно решить с чего начать. Здесь было больше дисков, чем в прокате.
Я могла слышать низкий, бархатный голос Эдварда, поскольку он вновь вернулся в холл, плавно разговаривая на языке, который я бы назвала безупречным португальским. Другой, более резкий, голос, принадлежавший человеку, отвечал на том же самом языке.