Как ни крути, получалось, основная вина все равно на мне! Я ведь подозревал, что нежить опасна до тех пор, пока ее не превратят в костяное крошево, но не сказал об этом другим! Если бы рош-мах знала, она обошла бы паука далеко стороной. Или сразу, еще в бою, растащила бы на отдельные кости.
Ладно, чего уж тут. Чего не воротить – про то лучше забыть.
Я покосился на сирин, свернувшегося клубком. В начале ужина он еще пытался бодриться, делал вид, что ничего страшного не произошло, даже улыбался перекошенным от усилия ртом, но потом сник, закутался по самые уши в плащ и лег в угол, спиной к нам. Сейчас он тихо плакал. Не подобает мужчине плакать, но на этот раз я его не осуждал.
Пусть. Легче на сердце станет.
В такие моменты человеку надо побыть наедине с собой. Хотя бы несколько часов.
Я перехватил девочку, взял остатки еды и вышел наружу. Солнце уже садилось, и в деревне прибавилось возни: стоя на краю плота, туземцы пытались отчалить. Течение им помогло, и громоздкое сооружение медленно сдвинулось с места. Учунгу слаженно работали шестами и веслами, уводя свой плавучий дом все дальше от берега, и успокоились лишь тогда, когда расстояние стало приличным. Тогда в воду скинули опутанные веревкой камни, заменявшие островитянам якоря.
Надо же. У нас люди чувствуют себя в безопасности на расстоянии от воды, помня о речных людоедах, а тут наоборот – лезут на глубину. Наверное, в этой реке живут совсем другие обитатели.
Между тем к нашему очагу подошли уже знакомый мне Лаод и еще несколько мужчин. Они принесли сосуд, сделанный из тыквы-жерлянки, наполненный брагой.
Хороший способ знакомства – подходит для всех.
Учунгу расселись, и Лоед сразу взял быка за рога:
– Дюс нужен лодка, Лоед делать хороший лодка. Долга.
Туземец сокрушенно покачал головой, показывая, как ему не нравится идея долго строить лодку. Мне тоже не нравилась, согласен. Надеюсь, выход из ситуации уже продуман.
Учунгу улыбнулся, положил руку на плечо сидящего рядом мужчины и сказал:
– Надо помощник. Много. Сунду – хороший помощник. Вансе, – Лаод указал на второго спутника, – хороший помощник. – Все, – туземец сделал широкий жест, – хороший помощник. Лодка делать быстро, плыть далеко, до воды хурома.
Хурома... До океана, что ли? Мне так далеко не надо, но то, что лодка должна выдержать долгий путь, радует.
– Хорошо, – я кивнул, выражая согласие с желанием мастера обзавестись подмастерьем, и спросил. – Сколько стоит лодка?
Туземец полез за пояс и вытащил связку плоских, с пробитой посередине дыркой, монет, отсчитал десять серебряных и потряс ими перед моим носом. Серебро, словно погремушка балованного дитяти, радостно звякнуло.