Грабители, поняв, что незваные гости уходить не собираются, прекратили ломать дверь и нехотя, медленно двинулись на меня, пытаясь взять в кольцо. Стоило одному из воров излишне отклониться вправо, как огненный шар подпалил ему шкуру, заставил завизжать как свинью. Разбойник выпустил из рук оружие, схватился за глаза и рухнул на колени.
Молодец, Агаи! Один готов!
Метнувшись вперед, воткнул меч в брюхо ближайшего грабителя, пока тот со страхом пялился на обожженного подельника.
Еще один готов.
Я успел отскочить, прежде чем опомнившиеся противники до меня дотянулись
Пока я следил за грабителями, оробевшими после первой неудачи, где-то за спиной тренькнула тетива, испуганно вскрикнул сирин, и я сделал самую большую глупость за свою жизнь – обернулся на крик.
С Агаи все было хорошо, а вот ко мне кинулся уцелевший разбойник и сделал быстрый выпад с надеждой насадить меня на сталь. Чудом увернувшись в последний момент, я отделался распоротой курткой и сам в ответ вогнал меч под ребра по самую рукоять. Грабитель разжал руку, железо жалобно звякнуло о плитку, а убитый повалился на меня лицом.
Не успел его отпихнуть, как зубы умирающего впились мне в плечо, прокусив рукав куртки и рубашки. Мерзавец буквально выдрал шмат мяса вместе с двумя слоями оленьей кожи!
Удар рукояти клинка отбросил грабителя прочь, и я услышал, как хрустнули его шейные позвонки при ударе о стену. А потом тупо смотрел, пытаясь справиться с болью, как дергается в конвульсиях тело врага, и чувствовал, как пропитывает одежду липкая теплая кровь. Она частой россыпью крупных капель срывалась вниз.
Из стали у него зубы, что ли?!
С трудом вынырнув из странного оцепенения, я шагнул к жертве колдовства сирин. Неизвестный неподвижно лежал на боку с пришпиленной к глазу ладонью, из которой торчал болт. Точно такой же мы видели в лавке. Точно такой же пронзил грудь последнего грабителя.
Да, откупиться серебром от брыкучей девки не получилось.
– Дюс! – кинулся ко мне аптекарь. – Ты как?
Я дернул щекой, скривившись от пустого вопроса – а то не видно! Да и бог с ней, с рукой, заживет как на собаке. Надо посмотреть, что за зубки такие у мертвеца.
С трудом дождавшись, пока сирин перетянет мне тканью рану, я склонился над мародером, осторожно приподняв двумя пальцами его верхнюю губу. Оскалу мертвеца позавидовал бы матерый волчара – острые крупные резцы совсем не походили на человеческие, а клыки были способны прокусить воловью шкуру!
Ну, что за дерьмо?! Ну, за что?!! Какого хрена тут "обращенные" бегают в человеческом обличье! Мало того, что рана болеть будет, так еще двадцать дней придется глотать горькую как хина настойку, от которой у меня то рвота, то понос!