Важно понять, что Христос всю новизну Евангелия вкладывает в древний ритуал. Возможно, именно благодаря этому литургическая мистика оказывается доступной не избранным, но каждому. Литургия даёт верующему возможность жить в полноте мистического единения со Христом. Через неё достигается глубокое мистическое и интимное единение каждого со Христом.
Но в то же время – ив этом коренное отличие мистики христианства от любой другой мистики – через неё достигается не только единение верующего с Богом, но и единение всех участников таинства друг с другом, причём равно живых и умерших. Христос – Бог Авраама, Бог Исаака, Бог Иакова – не Бог мёртвых, но Бог живых. У Бога – все живы! В Евангелии от Иоанна говорится, что Иисус умер, чтобы рассеянных чад Божиих собрать воедино.
«Дидахе» – учение двенадцати апостолов – древний христианский текст, датируемый примерно концом I в., когда ещё были живы непосредственные ученики апостолов, даёт нам замечательный литургический текст, молитву: «Подобно тому, как этот хлеб был разбросан по горам, а затем собран воедино, так даруй, Господи, чтобы Церковь собралась воедино со всех концов земли в единое Царство». Апостол Павел говорит: «Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба» (1 Кор 10: 17).
Это мистическое единение всех в единое тело очень непохоже на нехристианские мистические системы, где человек восстанавливая связь с Богом, наоборот, рвёт связи с окружающими его людьми; оставаясь наедине с Богом, он уходит, отрывается от людей, противопоставляет себя им. В христианстве, в православии этого нет, никогда не было и, будем надеяться, не будет – иначе это уже будет не православие.
В христианстве, чем мы ближе к Богу, тем ближе к людям. Христианин не может быть равнодушным к тому, что творится вокруг него. Наше мистическое единение с Богом на правлено не на разрывание связей с миром, а, наоборот, на укрепление этих связей. Поэтому таинству Евхаристии предшествует «поцелуй мира», когда диакон, обращаясь к молящимся, восклицает:
«Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы».
К сожалению, с течением веков в православном храме на Руси диакон стал произносить эти слова, стоя перед вратами лицом к алтарю, а не к людям. А вот у православных арабов диакон и сегодня обращается с этими словами именно к людям, а не к закрытым Царским вратам. Вообще, сравнивая опыт евхаристического служения в разных поместных Православных Церквах, можно глубже понять сущностные его моменты. Однажды я был на Литургии у студентов-арабов. Во время пения молитвы «Отче наш» все присутствующие взялись за руки, как это делают дети во время праздников. Этот обычай показался мне очень хорошим. Ведь именно о таких отношениях между верующими говорится в Библии: «Как хорошо и как приятно жить братьям вместе!» (Пс 132: 1).