– Аня, я очень извиняюсь, но давай поднимемся к тебе минут на десять.
– Что-то случилось?
– У тебя нэт работает?
– Ты же сам его подключил навечно.
– Точно. Можно теперь этим воспользоваться и отправить письмо? Это срочно, и времени много не займёт.
– Конечно. Пожалуйста. Только я останусь здесь. Не хочу туда сейчас.
– Спасибо, ты не успеешь заскучать. – И он исчез в сумраке подъезда, а я осталась ждать на уютной скамеечке в скверике нашего двора.
– Анна Анатольевна, Вы тоже решили прогуляться? – Богдан появился неожиданно, как индейский следопыт.
– Тоже?
– Ну да, Вы, наверное, тоже сейчас устаёте.
– Конечно. Так же как вы. Правда, это, наверное, не поддаётся соизмерениям.
– О, точно, я одурел от конспектов. Схожу в гости. К хорошему человеку. Если не выгонит.
Внутри меня стало жарко, потом холодно, и снова жарко.
– Богдан, как его имя?
– Павел. Думал Вам известно.
– Расскажи о нём.
– Вы знаете не меньше меня.
– Неправда.
– Что Вы ещё хотите знать? – Он смотрел на меня напряжённо, внимательно, такой взгляд был у Андрея, когда я рассказывала ему о своих «фантазиях»
– Всё.
– Ну, этого не знает даже он сам.
– Ты хорошо понял, о чём я прошу.
– И Вы готовы?
– Да! – Я торопилась, в любой момент мог появиться Андрей. Почему-то мне казалось, что сейчас его встреча с Богданом не желательна. – Дай мне его адрес.
– Е-mail?
– Да.
– У Вас не получится.
– Не надейся, справлюсь.
Он усмехнулся как-то странно, как будто обречённо. Достал из кармана исписанный листок.
– Ну, хорошо. Тут заодно стихи, посмотрите, может неплохо получилось.
На обратной чистой стороне листка он нарисовал несколько значков. Протянул бумагу мне, ещё раз пристально посмотрел прямо в глаза, и мне показалось, что в меня вливают раскалённый металл.
– Всё! Нэта не будет трое суток – услышала я откуда-то издалека его голос.
– Анна! Что-то случилось? Ты чуть не потеряла сознание. – Андрей нежно обнимал меня.
– Нет, нет – это очень свежий воздух – прошептала я, торопливо пряча в кармане джинсов клочок бумаги.
Среди снежинок, проносящихся мимо, царапающих лицо и ладони крохотными обжигающими коготками, можно было не разглядеть дорогу и вообще сбиться с пути этим тёмным Рождественским утром, когда улицы ещё пусты, и город неузнаваем в своей похожести на все города мира, где в декабре идёт снег. Впрочем, заблудиться можно и днём в ясную погоду, если толком не знаешь цели своего пути и всю жизнь бредёшь наугад. Однако, для двоих путников, один из которых давно ждал встречи, а другой, наконец, принял её неизбежность, как необходимость, ничто не могло, да и не посмело бы стать препятствием. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Белые хлопья рушились на их непокрытые головы, таяли, превращаясь в потоки, растворяли в себе и огонь, и металл, и прах бесконечных дорог.