Голос Ксанерта был тих и вкрадчив. Семейная особенность. Почти все представители рода Еверстов разговаривали именно так.
– Можно и поискать, – ответил далл. – Но кого? И самое главное – чем мы будем расплачиваться?
– Да кого угодно, – произнес Ксанерт. – Те же Томол и Кмант наверняка хотели бы взять реванш… но я бы лично на их победу не поставил. Можно попробовать завербовать всех доступных моряков удачи. Это – огромная сила. Но тут твое высочество прав, возникает вопрос об оплате. Кто еще? Фегрид, ряд прибрежных королевств, расположенных севернее от нас…
Его и без того тихий голос к концу речи затух еще больше. Он сам понимал, что предложения звучат не очень убедительно. Ну какое дело Фегриду до Иктерна, не считая того, что Иктерн мешает нормальной торговле империи с южными странами? Поэтому Фегрид должен быть счастлив, что кто-то предпримет попытку навести порядок в здешних водах. А если империя надумает напасть на Раниг, то сделает это независимо от решений властей города-порта.
– Благодарю, Ксанерт, – ободрил выступающего далл. Зореант был ему благодарен хотя бы за то, что тот не настаивал на своих предложениях, как это делал Фенлин. – Предлагаю пока что не принимать никакого решения. Понаблюдать, может быть, сделать небольшую вылазку, оценить силы Нермана, а потом…
– Что потом? – не выдержал Фенлин, недовольный тем, что его предложения никто даже толком не обсуждает.
– А потом снова послать весточку Нерману о переговорах, – произнес далл и, криво улыбнувшись, добавил: – Может быть, на этот раз у него не будет заранее заготовленного посланника.
Любая женщина может думать, что она – принцесса. Любая принцесса может думать, что она – просто женщина. Все будут неправы.
Слова великого ишиба Парета, адресованные пятилетней племяннице, играющей в принцессу
– Госпожа уже проснулась? – Хорошенькое личико служанки выглянуло из-за двери.
– Да, заходи, Таретта.
Анелия сидела на стуле спиной к кровати. Эту ночь она провела в одиночестве, король отбыл еще вчера. Сегодня – первый день ее правления, ничем и никем не ограниченного в гражданских вопросах.
– Госпоже сделать прическу? Помочь одеться?
Служанка явно робела в присутствии принцессы. О той ходили разнообразные и противоречивые слухи. Одни утверждали, что ее высочество часто впадает в гнев, другие – что неплохо относится к представителям низшего сословия и редко наказывает строго. Обе точки зрения были правильными. Некоторые вещи действительно быстро выводили Анелию из себя, но ее раздражение крайне редко обращалось против слуг. Она была истинной принцессой. Принцессой, которая не обижается на мебель, а оценивает лишь ее функциональность.