Уже три часа.
Леони вслушивалась, пока не замерло слабое эхо. Дух приключения растаял вместе с его звуком. Слова садовника снова прозвучали в ушах.
«Присматривайте за своей душой».
Жаль, что она не спросила у него — или еще у кого-нибудь — куда идти. Всегда ей хочется все сделать самой, она терпеть не может просить о помощи. Больше всего она жалела, что не взяла с собой книгу.
«Но я уже слишком далеко зашла, чтобы поворачивать назад».
Леони вздернула подбородок и решительно шагнула вперед, отгоняя подозрение, что направляется совсем не туда, куда надо бы. Сюда ее привела интуиция. Карты нет, дорогу никто не объяснил. Она снова пожалела, что не догадалась хотя бы прихватить с собой карту имения. Правда, в библиотеке ей такая карта не попадалась.
Мелькнула мысль, что никто не знает, куда она ушла. Если она упадет или заблудится, никто не знает, где ее искать. Ей пришло в голову, что надо было оставлять какие-то метки. Обрывки бумаги или белые камешки на тропе, как Гретель и Гензель.
«С какой стати ты заблудишься?»
Леони шла все дальше, глубже в лес. Теперь она очутилась на лесной поляне, в кругу дикого можжевельника, усыпанного поздними ягодами, словно ни одна птица не залетала в этот лес клевать их.
Искаженные, скользящие тени шевелились на краю ее зрения. Под зеленой мантией леса свет стал плотным, отрезая ее от знакомого внушающего уверенность мира и заменяя его чем-то непознаваемым, много более древним. Между деревьями, в зарослях завивались нити тумана, подкрадывались незаметно, без предупреждения. Во влажном воздухе глохли все звуки. Леони чувствовала, как его зябкие пальцы оборачиваются вокруг шеи, кошкой трутся о ноги под юбкой. И вдруг впереди, между деревьями, она заметила очертания, сложенные не из листьев, коры или земли. Маленькая каменная часовня, способная вместить не больше пяти или шести молящихся, с крутой острой крышей и маленьким каменным крестом над аркой входа.
У Леони захватило дух.
«Нашла!»
Часовню окружало войско кряжистых узловатых тисов, корни их, скрюченные и уродливые, как старческие пальцы, переплетали тропу. В мягкой земле не было следов. Все кругом заросло сорняками.
Полная гордости и предвкушения открытий, Леони шагнула вперед. Листья зашуршали, сучья треснули под ногой. Еще шаг. Все ближе, и вот она остановилась перед дверью. Пригнув голову, девушка заглянула внутрь. Над деревянной аркой, симметричной, изящно заостренной к верху, старинными черными буквами написаны две строки:
AЇCI LO TERM S'EN
VA RES L'ETERNITAT.
Леони дважды перечитала их вслух, перекатывая на языке незнакомые звуки. Достала из кармана всепогодный карандаш и переписала слова на клочок бумаги.