Как и ноты «Святилище, 1891», они принадлежали земле.
Мередит не отрывала взгляда, но образ Леони бледнел и таял.
«Она уходит».
Желание восстановить справедливость удерживало здесь Леони, пока история не была рассказана до конца. Теперь она сможет покоиться в мире в земле, которую так любила.
Мередит почувствовала, что Хол вернулся и стоит рядом с ней.
Пусть мертвые покоятся с миром. Пусть они спят.
Мередит знала, как трудно ему понять. Прошедшие одиннадцать дней они все говорили и говорили. Она рассказала ему все, что случилось до того мгновения, когда он примчался на поляну, на несколько минут отстав от своего дяди — и о Леони, о гадании на Таро в Париже, об одержимости, затянувшейся на сто с лишним лет и унесшей так много жизней, о демоне и музыке этих мест, о том, как что-то влекло ее в Домейн-де-ла-Кад. Мифы, легенды, факты, история — все смешалось.
— Ты как, все хорошо? — спросил он.
— Мне хорошо. Только холодно.
Мередит смотрела все туда же. Свет изменился. Даже птицы замолкли.
— Чего я так и не понимаю, — заговорил Хол, глубоко засовывая руки в карманы, — это, почему ты? То есть ясно, фамильная связь с Верньерами, но все равно…
Он осекся, не зная, как закончить.
— Может быть, — тихо ответила она, — потому, что я не верю в призраки.
Она сейчас не замечала ни Хола, ни холодного, бледного, лилового света, разлившегося по долине Од. Только лицо молодой девушки на дальнем берегу озера. Ее дух растворялся в покрытых инеем деревьях, ускользал. Мередит устремила глаза в одну точку. Леони уже почти растаяла. Ее очертания дрожали, ускользая прочь, как эхо отзвучавшей ноты.
Серое, белое — и ничего. Мередит вскинула руку, чтобы тоже махнуть на прощание. И медленно опустила.
«Requiescat in pacem».
И наконец, все стихло. Повсюду.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — заботливо переспросил Хол.
Она медленно кивнула.
Еще несколько минут Мередит смотрела на опустевший берег. Ей хотелось продлить связь с этим местом. Потом, глубоко вздохнув, она потянулась к Холу. Он был теплый, надежный, из плоти и крови.
— Давай возвращаться, — сказала она.
Рука об руку они повернули и пошли через лужайку к террасе отеля. Мысли их бежали очень разными путями. Хол думал о горячем кофе. Мередит думала о Леони. И о том, как ей будет ее недоставать.