Он заскрипел зубами и, охваченный бессильной яростью, рухнул на полусгнившую солому.
Его жгла ненависть к лейтенанту Эрнсту Сэвеску, из-за которого ему предстоит умереть, может, уже до захода солнца.
Невольно в его памяти пронеслось все случившееся…
Стояла ночь… Траян стоял в окопе, накинув на голову плащ-палатку, и пытался задремать. Моросил дождь, мелкий, настойчивый и нескончаемый. Капли ударялись о плащ-палатку, как горох о сито. На дне окопа скопилась лужа, доходившая ему до щиколоток. Хотя ботинки не были дырявыми, вода, холодная и будто клейкая, бог знает каким путем проникла внутрь. Не в первый раз ноги у него были сырыми, но впервые, изнуренный и неимоверно усталый, он не мог задремать.
Он крепко выругался, чему научился от капрала Турятки Иона, слывшего мастером по этой части во всей дивизии. Траян злился на себя, что не может уснуть и отдохнуть, хотя бы стоя в окопе по щиколотку в воде. Такого с ним еще ни разу не случалось с тех пор, как он находился на передовой и постоянно имел дело со смертью. Он не мог уснуть, а завтра, когда надо будет идти в атаку, усталость сломит его и он отстанет, а его товарищи по отделению подумают, что он отстает из-за страха.
А дождь все шел и шел, и капли били по плащ-палатке, словно зерна гороха. Дождь напомнил ему о другой ночи.
* * *
Свежеиспеченный учитель, Траян направлялся, чтобы вступить в свою должность в проклятом богом селе, далеко от железной дороги и от какого-либо шоссе. Поезд, доставивший его до ближайшей станции, опоздал, потому что из-за небрежности дежурного по станции едва не столкнулся на полной скорости со скорым поездом. Катастрофы удалось избежать только благодаря машинисту, но три вагона все же сошли с рельсов. Поезд тронулся дальше только через час, и Траян Думбрава боялся, что из-за позднего времени он не сможет добраться до села.
Действительно, когда поезд прибыл на станцию, уже стемнело, но, на счастье Траяна, с поездом, который доставил его, в уездный городок на собрание, организованное Фронтом национального возрождения [4], отправлялся поп Нэстурика. Возница, который привез попа, как раз собирался обратно в село, когда Думбрава увидел его позади вокзала.
— Случайно, не в Болдешти едете? — спросил он.
Прежде чем ответить, возница измерил его взглядом с ног до головы, на мгновенье задержался на картонном, основательно истрепанном чемодане учителя.
— А какое дело у тебя в Болдеште? — подозрительно сощурился он.
— Меня назначили туда учителем. Вот еду принимать должность.
Это объяснение рассеяло все подозрения, и возница сразу стал доброжелательным.