— Правда только наполовину.
Его пальцы сжались вокруг ее руки, и он, глядя Мэдлин в глаза, взялся за ручку двери, потом раздвинул одну створку и подтолкнул Мэдлин вперед, не обратив внимания на вырвавшийся у нее возглас изумления.
Оставив дверь открытой, Джарвис повел Мэдлин по террасе, едва касаясь рукой ее спины.
Когда они дошли почти до конца террасы — где никто из находившихся в гостиной не мог их увидеть, — Джарвис остановился и опустил руку.
— И что именно мы здесь делаем?
Мэдлин с горящими огнем, потемневшими глазами — настоящая валькирия! — повернулась лицом к нему.
Она говорила тоном, который, без сомнения, мог поставить на место любого из знакомых ей мужчин. Но пронзив своего мучителя обжигающим взглядом, Мэдлин лишь обнаружила, что ни ее тон, ни взгляд, по всей видимости, не произвели на Джарвиса ни малейшего впечатления.
Хуже того, Джарвис посмотрел на ее волосы — бич всей ее жизни, — которые, несомненно, уже начали выбиваться из пучка на затылке, а затем его взгляд сместился.
Было достаточно пробивавшегося сквозь облака лунного света, чтобы Мэдлин могла видеть, как его взгляд, медленно скользя по ее лицу, опустился, задержался на губах, а потом в конце концов снова вернулся к ее глазам.
— Мы здесь для того… — его голос понизился и стал более бархатистым, — чтобы взглянуть в лицо тому, что неизбежно.
Мэдлин опять напомнила себе, что Джарвис принадлежит к числу тех немногих мужчин, которыми она не может управлять.
— Не имею ни малейшего представления, что за червь заполз к вам в мозг, но позвольте мне прояснить вам одно. — Вздернув подбородок, она окинула Джарвиса ледяным взглядом. — Я не вижу…
— Совершенно верно. — В линии его рта тоже не было никакой мягкости — даже намека на нее. — В этом-то все и дело. Я, как и вы, тоже не видел. — Он подошел на шаг ближе. — А вы и до сих пор не видите.
Теперь Мэдлин в полной мере осознала, что в Джарвисе оставалось что-то, чего она еще не разглядела, а только почувствовала. Прежде она благополучно прятала под замок свое любопытство — во всяком случае, так ей казалось, — но теперь оно шевельнулось, потянулось, устремилось вперед, чтобы выглянуть.
— И что я должна увидеть? — Прищурившись, она подняла руки ладонями вверх. — На что мне смотреть?
— Не увидеть. — Взгляд его янтарных глаз не дрогнул, а просто медленно опустился к ее губам. — Открыть. — Его голос снова понизился, в нем зазвучали более серьезные нотки.
Мэдлин почувствовала, как ее губы начали пульсировать, ощутила проходящее сквозь них собственное дыхание и поняла, что не может не спросить: