– Так по-твоему тебе ничего не светит?
– Что-нибудь светит, но я пока не знаю что. Может в Америке найдется такой чудак…
– Да, Тошка, ты крутая…
– Вся в маму, у нее был один заместитель, она потом его выгнала, он всегда про нее говорил: крутая дамочка!
– Ой, Тошка, как жалко, что ты уезжаешь…
– А представляешь, как мы…
– Тошка, знаешь, у меня к тебе будет просьба… ты там если увидишь что-нибудь про… Воздвиженского… Ну или записи там или интервью…
– Не вопрос! Да, кстати, ты наверняка обещала ему, что будешь носить колечко, а?
– Нет, не обещала, но мне так хочется…
– Это несложно!
– Как?
Изобрази, что ты его просто нашла. Но лучше это сделать в чьем-нибудь присутствии. Вот, к примеру, идешь по улице с мамой, нагнулась, вскрикнула, подняла с земли… И пожалуйста, носи, оно твое, у тебя будет свидетель, что ты его не сперла, а нашла. Для виду можешь даже объявления расклеить…
– Ну, Тошка, ты даешь! Тебе режиссером надо быть!
– Я об этом подумаю в Голливуде.
Провожали Тошку трое: мама, Даниил Аркадьич и Таська.
– Леша, я прошу тебя, – начала Марго.
– Как давно меня никто не называл Лешей, – с некоторой грустью перебил ее господин Морган.
– Хорошо, Алекс, – пришла в раздражение Марго, – я очень тебя прошу – не вздумай сажать Тошку за руль.
– Ну что ты опять выдумала, Марго! С чего я буду сажать ее за руль?
– А с того, что там у вас в ее возрасте уже водят машину.
– В ее возрасте еще нет! И вообще, не волнуйся, мне моя дочь дорога не меньше, чем тебе.
Марго хотела уже взорваться, но Даниил Аркадьич сжал ее руку, мол, не заводись. Марго промолчала.
– Тошечка, тебе не страшно лететь так долго? – спросила Таська.
– Ни капельки! Можешь себе представить, я завтра попаду в Голливуд! – в глазах Тошки сиял восторженный огонек. – И буду купаться в океане! В Тихом!
– Это здорово, – без особого восторга отозвалась Тася. – Но я же здесь без тебя лопну!
– Ничего не лопнешь! У тебя же не будет новых впечатлений, а старые сколько можно пережевывать. Главное – чтобы Пундя не догадалась, поверь, это действительно опасно. Она же все-таки немножечко ку-ку…
– Да поняла…
– О, я знаю, что тебе делать! Если будет уж очень распирать, поделись с Нуцико. Во-первых, она все поймет, а во-вторых ни за что не протреплется Пунде.
– Нуцико? Я ее побаиваюсь. А если тете Эличке рассказать?
Не вздумай, Эличка, может быть, самый лучший человек в нашем доме, самый добрый, но у нее это… как бы сказать… моральные устои уж очень ветхозаветные. Для нее девочка и взрослый дядька – ужас неизбывный, она переполошится и может глупостей наделать… Маме твоей рассказать, например, или потребовать, чтобы Пундя призвала к порядку ученика… Тебе оно надо? Лучше всего вообще молчи, а на самый крайний случай есть Нуца.