Марго тогда пришла к отцу и заявила:
– Папа, если ты думаешь, что мама притворяется, то езжай один. Я не поеду. Я ее бросить не могу. И вообще, я не хочу уезжать.
– Ну конечно, я же никто здесь, и останусь никем, вон, гайки опять закручивают и не факт, что скоро меня не посадят… А вам на меня наплевать.
– Папа, уезжай!
– Как я могу уехать? Если с Этери что-то и впрямь серьезное, я же себе никогда не прощу… И вообще, как я буду там один?
– Значит тогда так: ты остаешься, пока жива мама. Ты не смеешь ее бросить. Она этого не переживет.
Диме Марго сказала, что свадьбу придется отложить. Он расстроился, но понял ее. Казалось, маме стало значительно лучше и врачи уже не столь мрачно смотрели на ее перспективы. Но однажды утром Марго нашла ее в постели мертвой.
Отец рыдал, каялся, у него дрожали руки и он все твердил: «она умерла счастливой смертью, как праведница, она и была праведницей, моя Этери… Я так виноват перед ней…» Сергей чуть ли не с кулаками бросался на отца, обвиняя его во всех смертных грехах, а Леву не впустили в страну даже на похороны матери…
Когда кончилась суета, связанная с похоронами, отец впал в глубочайшую депрессию. И тут Марго пришла на помощь. Она сумела вытащить его. И он, сознавая это, уже не мог без нее обходиться. О браке пока не могло быть и речи. Марго никому ничего не говоря, сделала аборт. Дима все терпел. Он любил ее.
Прошло еще полгода и отец уехал в Рузу, в Дом творчества композиторов. Марго вздохнула с облегчением. Ей было тяжко с отцом в последнее время. Теперь ей не надо было что-то врать, чтобы встретиться с Димой, теперь он мог приходить к ней.
– Марго, – сказал он как-то утром. – Я хочу поехать в Рузу к твоему отцу.
– Господи, зачем? – перепугалась Марго.
– Просить твоей руки. Мне надоело быть вором… лифтерша косится на меня, наверняка настучит Александру Афанасьевичу, зачем это нужно? Поедем к нему и все скажем.
Марго задумалась.
– Нет, не надо. Папа просил к нему не приезжать… Он же там работает, а наш приезд выбьет его из колеи. Вот вернется, тогда и попросишь моей руки, если не передумаешь.
– Дурочка ты… Ну как знаешь.
Марго ужасно не хотелось ехать в Рузу. Она знала, что у отца завелся новый роман. Она радовалась, что он вышел из кризиса, работает, и хотя ей было обидно за маму, но она была уже достаточно взрослой, чтобы понять – отец еще мужчина и не может долго обходиться без женщины, а заодно и без музы. К тому же по иронии судьбы его новую пассию звали Муза. Марго не подавала виду, что знает о романе, но держала этот козырь в рукаве, на случай, если отец не пожелает принять Диму.