Когда Берг вновь посмотрел на нищего, тот спал, отвернувшись к стене.
– И куда же вы, почтенные, держите путь? – поинтересовался дюжий воин, восседающий на могучем жеребце, который косил на путешественников с затаенной яростью.
– В замок Жахх, к родовитому Торгриму, – ответил Берг.
* * *
Они столкнулись с дозором из десятка всадников на пустынной дороге, когда до замка Жахх, по всем расчетам, оставалось не более десяти верст. Лес тут подходил к самому тракту, по обе стороны от него сверкали алой листвой клены, размахивая последними листьями, словно окровавленными ладонями, за ними темнела темно-зеленая стена елей.
– Вот как? – Воин был явно удивлен, но быстро преодолел замешательство. – Тогда мы проводим вас до замка.
Повинуясь короткой команде, дозорные окружили путешественников. Воины родовитого Торгрима были в легких кольчугах, и блики гуляли на наконечниках длинных копий. Случись схватка – они одолели бы двоих путников очень быстро, но Харальд не боялся.
Он был уверен, что опасности нет, и лучшим тому подтверждением был суровый и насупленный вид Теневого. Харальд уже успел понять, что перед настоящей угрозой рыжебородый мечник делается весел и спокоен, а когда он выглядит как филин, поймавший за ночь только полудохлую от голода мышь, то все в порядке.
Замок вывернул из-за поворота весь сразу, целиком. Гордо возносились к бирюзовому небу башни из красного камня, построенные совсем недавно, реяло над ними знамя с родовым гербом – черной орлиной головой на белом поле
Не было над Торгримом фон Жаххом Владетеля, и для многих родовитых был он сюзереном, бросая своим существованием вызов магам.
Вода во рву колыхалась, отражая холодные лучи октябрьского солнца, шел от неё затхлый запах, как от всякой стоячей воды. Мост опустился с лязгом и грохотом. Чтобы пройти через него, путешественников заставили спешиться.
А когда под сапогами оказался камень замкового двора, то они предстали перед высоким воином, облаченным в доспехи, как для боя. Начищенная сталь сияла, недоверием блестели темные, точно обожженная глина, глаза.
– Кто такие? – спросил он.
– Неужто ты не узнаешь меня? – не давая командиру дозора ответить, сказал вдруг Берг. Ноздри его раздувались, а ухмылка сияла из рыжей бороды, словно драгоценное ожерелье.
Воин в доспехах склонил голову, вглядываясь в лицо говорящего, а затем вдруг жесткое лицо его обмякло, став каким-то живым и даже добрым.
– Теневой, ты? – спросил он.
– Я, – с довольным смешком отозвался Берг. – И как ты, Лот, меня не узнал? Что, последние мозги пропил?