— Цепь громового отвода в воду! Налить ведра и пожарную трубу! Высыпать порох из затравок! Закрыть люки и порты! Чтоб нигде не было сквозного ветра!
В это время снова раздался гром ближе прежнего и долго грохотал, как будто молния сердилась, что против нее принимают предосторожности. Через несколько минут все приказания были исполнены, и всякий снова стал на свое место.
Между тем море совершенно стихло. Не было ни малейшего ветерка; паруса печально висели; медно-желтое небо как будто все опускалось и ложилось на наши мачты. Малейшие наши движения страшно раздавались посреди мертвой тишины, которая только что по временам прерывалась грохотом грома; но ничего еще не показывало, откуда набежит ветер. Точно как будто буря еще не решалась начать разрушения. Наконец легкие вихри, которые наши матросы зовут кошачьими лапами, налетая с востока, начали местами рябить поверхность моря и шуметь в парусах. На востоке, между морем и облаками, появилась светлая полоса, как бы занавес поднялся, чтобы пропустить ветер; раздался ужасный шум, словно выходивший из недр океана; поверхность его взволновалась и покрылась пеною, как будто ее взрывали огромным плугом; потом род прозрачного тумана нанесся с востока. То была, наконец, буря.
— Радуйтесь, ребята! — закричал капитан. — Ветер с суши, и мы набегаемся вдоволь, не наткнувшись на скалу… Руль по ветру!.. Пусть-ка буря за нами погонится.
Корабль, стоявший недвижно, был в очень благоприятном положении для этой перемены позиции. Приказание тотчас исполнено, и руль положен на ветер. Корабль, послушный, как хорошо выезженная лошадь, тотчас повиновался воле рулевого. Два раза большие его мачты нагибались к горизонту, так что концы реев окунулись в воду, и два раза красиво поднимались. Наконец паруса приняли ветер перпендикулярно, или под прямым углом, и фрегат понесся по волнам, как кубарь под хлыстом школьника, опережая волны, которые, казалось, гнались за ним и, не догнав, позади его разбивались.
— Ничто! — пробормотал Боб, как бы разговаривая сам с собою. — «Трезубец» ходок знатный, не тотчас его обгонишь, а капитан знает его, как кормилица своего ребенка. Поучитесь у него, мистер Джон, — прибавил он, оборачиваясь ко мне, — только поторопитесь, потому что урок будет не длинен. Мне сдается, что буря еще не совсем разыгралась. Как вы думаете, сколько узлов ветер делает в секунду?
— Да я думаю, двадцать пять или тридцать.
— Браво! — вскричал Боб. — Знатно для человека, который только две недели назад познакомился с морем; но он все летит скорее и скорее и как раз начнет опережать нас.