— Зачем? — Лекс смерил взглядом "угощение", отодвинув спиртное.
— Выпей, — врач внезапно перешел на ты, вновь пододвинув алкоголь к Лексу. — Мы так и не познакомились. Я — Павел.
— Александр.
— Угум, — кивнул доктор. — Так вот что я тебе скажу Саш. Тот, кто хотел отравить твою невесту очень постарался упечь её в могилу. С девяносто девяти процентным результатом.
Мы даже сначала не поверили, что за веществом её траванули. И где его взяли. Ты был в Японии?
— Приходилось, — кивнул мужчина.
— Есть в прибрежных водах Китая такая симпатичная рыбка — крылатка называется. Красивая такая, красненькая с прикольными шипами. Только на этих милых шипиках такой яд, что мама не горюй.
— И что?
— Так траванули твою невесту именно этой гадостью, — Павел залпом выпил коньяк и налил себе снова.
— А как она на шипах розы оказалась? Я так понимаю, что яд не может долго храниться, — задумался Лекс.
— Да нет — именно этой рыбки может. Я даже примерно знаю, как он на шипы попал — мёртвая рыбка, выброшенная прибоем на берег. Идеальный смертоносный контейнер.
— Ты спокоен, — буря в душе Лекса под напором бесстрастного голоса врача потихоньку исчезала, уступая место холодной ярости.
— Спокоен? Ты шутишь. Твоя невеста сейчас ходит по такой тонкой грани, что один неверный шаг и она окончательно сорвётся в пропасть. И мы ничего не сможем поделать. Я сделал всё что мог, — вдруг охрипшим голосом произнёс врач. — теперь всё зависит от её силы воли.
Дверь неожиданно распахнулась и медсестричка, не так давно принесшая документы на подпись, ворвалась в кабинет:
— Павел Валерьевич, у Воронцовой остановка.
Лица мужчин побледнели и они оба побежали по направлению к палате.
* * *
Я очнулась уже в знакомой голубой комнате. Голова не болела, как и тело. А кровать хранила тепло Лекса, и его запах. Я сжала в руках подушку и глубоко вдохнула. Привычный аромат яблок пробрал до глубины души, заставляя разгораться пламя внутри живота.
— Алиса, — дверь хлопнула, и я обернулась, обозрев смущенного Макса, — извините, я попозже зайду.
— Нет, нет, не уходи… не уходите, — исправилась я, подтянув повыше одеяло и покрепче обхватив подушку одной рукой. — А Лекс опять на работе?
— Да.
— Понятно. А что мне сегодня делать?
— Де-де-де-лать? — а чего я такого сказала, что бедный Максим стал заикаться. — Отдыхайте, смотрите телевизор, кушайте. Мигуми вызовете звонком.
Мужчина улыбнулся, показал незаметную черную кнопочку, прикреплённую к спинке кровати и кивнув на прощание, удалился. Ну вот, я опять осталась одна. Есть не хотелось — пожар от сумасшедшего желания не утих, хотя я отбросила от себя подушку, дабы хотя бы мыслить вполне здраво, полистала лежащие на тумбочке около кровати глянцевые журналы, попереключала каналы, даже попыталась встать и порыться в баночках на туалетном столике, но слабость была просто огромной и меня жутко шатало, поэтому я решила не рисковать, и лишь сходила умыться и в туалет. На большее сил просто не хватило. Я свалилась на кровать, переводя дыхание. Закрыла глаза. Что же случилось на ужине? Больницу и вечер я помнила смутно, исключение составляли лишь моменты встречи с Кэт и тёплые руки Лекса, прижимающие мою дрожащую тушку к себе, а ещё обжигающая боль между этими мгновениями, которая заполоняла сознание. Я ещё раз попыталась вспомнить, что произошло, однако ничего кроме танца с отцом Лекса не вспоминалось. Я упускала что-то важное. И это было тем ключиком, который должен помочь мне распутать сей странный случай. А может всё скинуть на Лекса? Пущай думает.