Джон сделал серьезное лицо.
— Ну конечно. Я бы покрасил его в бурый цвет, отпилил рога и сказал бы всем, что это французский бык.
Девушка расхохоталась. Селена подбежала к ним с ручкой и блокнотом.
— Извините, — сказала она Джону и повернулась к сестре: — Один покупатель по телефону хочет сделать заказ.
Кэсси взяла блокнот.
— Пойду запишу заказ. Кстати, это Джон Таггерт, он работает на ранчо «Брэдбери» управляющим.
Селена подняла на него глаза и улыбнулась. У нее не хватало двух передних зубов, но все равно она была прехорошенькой.
— Когда я вырасту, то буду боевым летчиком! — решительно заявила малышка.
Джон сделал большие глаза.
— Правда?
— Ага! К нам приходила одна женщина. Она медсестра. Ее дочь летает на военных самолетах.
Джон присел перед Селеной на корточки, чтобы ее лицо оказалось на уровне его глаз.
— И на каких же самолетах ты хочешь летать? — поинтересовался он.
— На F-22 «Рэпторах», — произнесла она на одном дыхании. — Ты не знаешь, они действительно могут просто висеть в воздухе?
— Нет, — признался он, — не знаю.
— Я думаю, что «Рэпторы» должны быть очень красивыми, — проговорила она мечтательно.
— Надеюсь, ты когда-нибудь будешь летать на них.
— Сначала мне придется вырасти, — вздохнула девочка. — А ты к нам еще будешь приходить? — спросила она, когда Джон выпрямился.
— Конечно.
— Вот здорово! — просияла она и побежала к прилавку, где Кэсси только что взяла трубку.
Тарлетону было официально предъявлено обвинение в попытке изнасилования. Он клялся, что невиновен. К нему приехал адвокат из Биллингса, который наградил надменным взглядом местного адвоката и потребовал, чтобы Тарлетона отпустили под его личную ответственность. Прокурор возразил, сказав, что Тарлетон опасен для общества.
Судья, еще раз просмотрев дело, согласился выпустить подсудимого под залог… в пятьдесят тысяч долларов. Так что Тарлетону ничего не оставалось, как довольствоваться предоставленными условиями в камере.
Узнав об этом, Кэсси почувствовала себя виноватой. У Тарлетона оставалась жена, которая если и была в чем-то виновна, так это в том, что выбрала не того мужа.
— Бедная женщина, — вздохнула она. — Нельзя заставлять страдать и ее. Это нечестно.
— Так вы предпочитаете, чтобы он разгуливал на свободе? — спросил Джон. — Чтобы он напал на кого-то еще, и, возможно, с более серьезными последствиями?
— Нет! — вспыхнула Кэсси. — Конечно, нет.
Кончиками пальцев он коснулся ее щеки.
— У вас благородное сердце, Кэсси, — его голос был глубок и мягок. — Другие люди могли бы использовать ваше сочувствие против вас самой.