Хозяин поднимает Маську на руки и идёт к дороге. Хозяйка засыпает костёр землёй и догоняет их. Так они и добираются до дому: когда хозяин устаёт, Маська прыгает какое-то время на одной ноге, опираясь на родителей. Хозяйка квохчет, приговаривает, никак опомниться не может…
— Макс, не трогай Ксюню, — устало говорит Маська, когда Макс по привычке дёргается в сторону мелькнувшего пышного хвоста.
Ночью Маське не спалось. Сначала он не мог решить, правильно ли сделал, что ничего не рассказал родителям. Он не ябеда и не предатель! Но ведь вот так никто не узнает раз, другой… а завтра что? Захотят посмотреть, что у волчонка внутри?..
Нынче Максу разрешили спать в Маськиной комнате. Герой… Ксенька тоже примостилась возле туго перевязанной ноги.
Макс на этот раз не гавкал на неё — она лечебная кошка, полежит на больном месте, и всё проходит. Так что сегодня — перемирие.
Маська опустил руку, погладил мягкую шёрстку. Кошачье ухо повернулось в его сторону, грудь уркнула, но голова не поднималась. Притворяется, что спит…
За окном стояла ночь — такая глухая и вязкая, что Маське снова стало не по себе. Как бы он её там, в лесу, пережил? Часы на столе синим высвечивали четвёртый час. Даже родители уже уснули. Везде тишина…
Как так четвёртый час? Маська встрепенулся. Вроде давным-давно смотрел на часы, а было уже около трёх — он думал, рассвет скоро…
Ночь какая глубокая, будто провал во времени…
Маська зажмурился, укрылся с головой. Спать. Что там сосчитать надо?
Снаружи раздался шорох. Глеба разбудить, что ли? По стенке постучать… Смеяться потом будет, ну и что…
«Это я переволновался, — сказал он себе. — Я дома, всё хорошо… А как вспомню, как впервые волка увидел…»
Маська снова выглянул из-под одеяла. За окном блеснуло какое-то зарево. Маська даже сел на кровати, пригляделся. Ни одной звезды не видно, ну хоть бы луна показалась, была же…
Со стороны горизонта летел странный яркий луч, распадался ещё на несколько лучей, ещё, ещё, начинал походить на гигантский зонтик с тысячами спиц.
— Ма… — прошептал Маська. — Глеб?
В это время Макс вдруг поднялся на задние лапы, стал вытягиваться, принимая нереальные человеческие очертания.
— Макс… — пробормотал Маська, снова зажмурился.
В ногах началось шевеление; поджав колени, мальчик опять открыл глаза. Ксенька спрыгивала с кровати, на лету изменяясь. И вот уже в комнате стояли юноша и девушка — вернее, с виду юноша и девушка, а изнутри…
Маська каким-то образом знал, что это Макс и Ксенька, что они остаются Максом и Ксенькой, хотя облики их сияют, а сверху будто одежда из света — очертаний не разберёшь.