— Мы… — говорит Теллаирани, улыбаясь мягкой кошачьей улыбкой, — мы отдаём свои долги.
— Людям? — удивляется мальчик.
— Всем, — смеётся Теллаирани. — По большей части друг другу…
— За людьми мы скорее присматриваем, ну и помогаем по возможности… — добавляет Манлариен.
Маська набирается храбрости заглянуть в чёрные провалы его глаз. Они на удивление добрые, мягкие и немного грустные.
— Значит, вы… всё время… всё знаете? — изумлённо спрашивает он.
— Нет… — снова вздыхает Манлариен. — От такой пытки мы избавлены и вместо этого наделены различными инстинктами, ну и… материальным мозгом в той или иной степени.
— Мы всё вспоминаем только в такие вот ночи. А потом снова забываем… — прибавляет Теллаирани.
На улице что-то происходит: звуки, шорохи, шаги… Маське кажется, что он замечает, как поворачивается на голове Теллаирани чуткое кошачье ушко…
— А почему вы похожи на людей? — спрашивает Маська.
— Это нынешнее свойство Земли… — непонятно отвечает Теллаирани.
— Пора… — говорит Манлариен. — Лежи, ничего не бойся…
И они вдвоём поднимаются и выходят.
Маська не в силах лежать. Несколько минут он вертится, потом скидывает одеяло и, даже не подумав, что одет всего лишь в лёгкую пижаму, выходит на двор. Ему не холодно и не жарко, будто нет здесь никакой температуры, как нет времени, а может, и воздуха, и вообще ничего. Хотя двор же есть… И крыльцо, на котором он стоит…
Зрелище, раскинувшееся перед ним, захватило и заворожило его. Десятки светящихся людей — вернее, нелюдей, просто принявших такой облик, повинуясь нынешним свойствам Земли, — собрались во дворе. Маська вдруг осознал, что он всё это знает и понимает и знал и понимал всегда…
Он окинул взглядом двор. На месте вишни над собачьей конурой стояла немолодая уже женщина, тоже сияя световой одеждой и радостной улыбкой заодно. А из-за изгороди, где давным-давно растёт каштан, смотрел дедок белоснежный, жаль не видать, есть ли у него борода, но глаза… Зелёные листья, сгустки травы, а не глаза, — глубокие, густые и тоже без зрачков…
А из леса подходили всё новые и новые. Собирались, кого-то ждали.
Зонт сияющих нитей ещё висел над горизонтом, постепенно растворяясь, как пройденный след… Внезапно одна искорка брызнула в их сторону. Все голоса, приветствия, улыбки смолкли, глаза неотрывно смотрели на приближающуюся световую ниточку. Маська почувствовал, что это одна из самых главных гостий, та, кто будет принимать окончательное решение, — потом, когда каждая капелька её выслушает личный «Совет» и примет своё…
Искорка приближалась, становясь всё больше, и вскоре появилась самая красивая женщина из всех, что только доводилось Маське видеть.