– В связи с твоим отъездом…
– Мы говорим не о моем отъезде, а о необходимых преобразованиях.
– Ты жесткая женщина, Кэти Донован.
– Увы, ты не прав: Жесткость – то, чего мне в высшей степени не хватает.
Лукавые огоньки разом исчезли из его глаз, ленивая поза сменилась на деловую.
– Расскажи-ка мне все по порядку, Кэти. Объясни: почему ты уезжаешь?
Она задумалась, глядя ему в глаза. Потом просто и искренне ответила:
– Я совершенно опустошена, Кевин. Я отдавала и отдавала себя другим, пока не превратилась в дохлую пустую оболочку. Теперь мне необходимо уехать, прежде чем это станет заметно и приведет к сбоям в работе. Я хочу сохранить чувство гордости за сделанное.
– Но отдавать себя другим – это твоя натура. Ты не можешь вдруг взять и все изменить.
– Не отговаривай меня, – тихо сказала Кэти. – Если любишь, то отпусти.
– Послушай, – заговорил он решительным тоном. Этот тон был так необычен для Кевина, что Кэти подняла голову и с изумлением на него уставилась. – Я сейчас буду говорить о вещах, никак не связанных с тем, уедешь ты или останешься. Речь пойдет о твоем счастье. Не о сиюминутном счастье, а о счастье на всю жизнь. Пойми: хочешь ты этого или нет, ты человек дающий. Так устроен твой организм. Ты нянчила братьев, пока отец не обрел положения, позволившего твоей маме бросить работу. Ты стряпала и кормила…
– Я знаю. Зачем ты перечисляешь все это?
– Выслушай до конца, Кэти. Ты выбрала профессию, быть может труднейшую для человека с твоим мягким сердцем: занялась проблемами социально неблагополучных людей. Вышла замуж за человека, который, ничего не давая, вытягивал из тебя деньги, любовь, энергию, время. Потом появился на горизонте я – и тоже начал эксплуатировать твою душу и силы.
– Нет, ты на себя клевещешь…
– Пожалуйста, не перебивай своего старого дядюшку. Из песни слова не выкинешь. Да. Я тебя эксплуатировал. Мне казалось, что именно ты сможешь реализовать мою задумку. И я ведь был прав, – не удержавшись, добавил он с удовольствием. – Мало того, что ты справилась. Благодаря тебе мое дело процветает.
Но, – торжествующий огонек погас так же быстро, как появился, – поверь мне, девочка, я не хотел быть вампиром, высасывающим твои силы. Наблюдая, как ты росла, а потом становилась взрослой, я видел, что ты все время что-то даешь окружающим. Казалось, что, отдавая, ты ничего не теряешь, так же как не теряет своей энергии океан, выплескивающий волны на берег уединенного островка, который я купил себе в прошлом году. Сколько бы он ни выплеснул, воды в океане не убывает.
Мне казалось, что ты такая же, что твои силы неиссякаемы. Я не понял, что они тоже нуждаются в подпитке. Моя недогадливость привела меня к непростительной ошибке.