Послышался звонок его мобильного телефона, и Марко вслух выругался, увидев номер Доминика.
— Ну, что еще?
— Просто хочу напомнить тебе: будь осторожен с Вирджинией. Насколько я понял, ты совсем ее не знаешь.
— Мог бы и не напоминать, — пробурчал Марко.
— И смотри, не вздумай влюбиться.
— Да знаю я, знаю. — Его взгляд обратился к балкону.
Вирджиния стояла к нему вполоборота и любовалась ночным городом. В ней не было — не могло быть — ничего опасного для него или для «Моретти моторз».
— Она всего лишь женщина, Дом. — И сразу же Марко почувствовал, как внутри что-то воспротивилось. Но его главными приоритетами по-прежнему оставались победы в гонках, развитие «Моретти моторз» и наслаждение жизнью. В последнем сегодня ночью Вирджиния ему как раз очень поможет...
— Смотри, не забывай, — продолжал напутствовать Дом.
— Не забуду. Мне кажется, ты боишься того, что мы с Антонио очень на тебя похожи.
Дом, который обычно никогда за словом в карман не лез, на сей раз промолчал. Когда он учился в колледже, то влюбился, и это служило Дому постоянным напоминанием, что люди не всегда властны над своими чувствами. То, что Доминик верил в проклятие, только усугубляло ситуацию — он всегда боялся, что, если кто-нибудь из братьев влюбится, «Моретти моторз» обязательно постигнет неудача.
— Я не знаю, Марко. Просто этот год очень важен для нас, и я хочу, чтобы ты был осторожен. Мы много работали, добиваясь того, что сейчас имеем, поэтому...
— Я все прекрасно понимаю, Дом, — перебил его Марко. — Спокойной ночи.
Положив трубку, Марко продолжал думать о своем старшем брате. Антонио часто говорил, что Доминику неплохо бы хоть разок переспать с женщиной, а еще лучше — делать это почаще, чтобы немного расслабиться и дать спокойно пожить братьям. Однако Марко подозревал, что старина Дом боялся, как бы не влюбиться снова, а посему решил избегать любого соблазна.
— Марко? — услышал он голос Вирджинии.
— Иду, mi' angela.
Выйдя на балкон, Марко ощутил порыв теплого ветра. Он взметнул распущенные волосы Вирджинии, и на несколько секунд она словно слилась с ночью, растворилась в ней, как чья-то фантазия, как чей-то сон...
Марко дотронулся до нее, словно желая убедиться, что она все еще с ним, а затем стал осыпать ее поцелуями.
— Я уж решила, что ты передумал, — прошептала Вирджиния.
— Ни за что. Я всего лишь добивался, чтобы все было безупречно, — сказал Марко, передавая ей бокал с шампанским.
— Значит, это входит в твою методику обольщения женщин? — с нежностью спросила она.
— А как ты думаешь?
Вирджиния рассмеялась, и ветер подхватил и унес ее мелодичный смех. Марко закрыл глаза и заставил себя забыть о предостережениях брата. Эта ночь принадлежала лишь им — победителю гонок в Мельбурне и прекрасной женщине.