— Не вижу никаких препятствий, кроме вашего замужества.
— А если я бедна?
— У меня достаточно денег для нас обоих.
— А если мои родственники пользуются дурной славой?
— Мы не будем приглашать их на званые ужины.
— А если они окажутся людьми со странностями?
— Ну, тогда они отлично впишутся в нашу компанию.
— Тогда представьте себе, что наши семьи враждуют между собой.
— У моей семьи нет врагов, мы очень миролюбивые и мало кого раздражаем — по крайней мере не все сразу. Но если вы правы, тогда мы с вами уподобимся Ромео и Джульетте.
— Они плохо кончили.
— Нам повезет больше.
— А если я вовсе не такая, как вы обо мне думаете?
— Не говорите так, Кейт, — покачал головой граф. — Этого не может быть. И мои чувства к вам не изменятся от того, что у вас будет другое имя.
Она несколько мгновений молчала, глядя ему в глаза, потом сказала:
— Я должна вам кое-что сообщить. Я вспомнила…
У Оливера сердце ушло в пятки — неужели она все-таки замужем?
— …свой дом и лицо близкого человека, — продолжала она.
— Вашего мужа?
— Нет, бабушки.
— Слава Богу! — Он испытал огромное облегчение. — Может быть, вы вспомнили какие-нибудь имена или еще что-нибудь в этом роде?
— Пока нет, только какие-то разрозненные обрывки, но надеюсь, в ближайшее время все окончательно прояснится.
— Прекрасно! Если повезет, скоро этот кошмар будет позади. — Оливер придвинулся к Кейт и взял ее руки в свои. За дверью послышались голоса — видимо, там уже готовились к военным действиям кузины. Подавив страстное желание обнять Кейт, граф торопливо коснулся ее губ. — Тогда и продолжим.
Она подняла на него свои русалочьи глаза — в них был страх. Неужели она боится воспоминаний?
— Не нужно, чтобы ваши кузины нас видели, — пробормотала Кейт. — К тому же меня ждет еще одна примерка. Я лучше пойду…
— Мне самому следовало подумать, что я не должен подавать им дурной пример, — усмехнулся Оливер. — Застань я Джен в объятиях Беркли, непременно устроил бы ему нагоняй и потребовал дать слово, что у него честные намерения.
— Какой вы заботливый кузен!
— Да, заботливый, и, признаться, бремя, которое я на себя взвалил, уже начало меня пугать. Если бы кузины увидели нас сейчас, меня обвинили бы в лицемерии, и мне пришлось бы объяснять им, почему девушкам, начинающим выезжать в свет, нельзя делать то, что позволяется людям нашего возраста, более искушенным.
— Более искушенным? — удивленно подняла брови Кейт. — В чем?
— В жизни, — поспешно пояснил граф. — Я не имел в виду ничего другого.
— Не волнуйтесь, я нисколько не обиделась. Я прекрасно осознаю свой уже далеко не юный возраст, хотя искушенность вызывает сомнения.