Покосившись на того, о ком говорила, я грустно вздохнула. Пугать гостя псом, у которого в глазах любопытство, а морда, как, впрочем, и вся поза, выглядит довольной и расслабленной, смысла не было.
- Ты хоть бы ради приличия зарычал, - пробормотала я, обращаясь к своему питомцу. - Или геройства хватило только на утро?
Лари зевнул и улегся возле моих ног, положив голову на лежавшие рядом сапоги. Он подарил мне преданный взгляд и, чуть-чуть поводив влажным черным носом, закрыл глаза. Я искренне позавидовала спокойствию собаки. Меня же всю трясло от одной только мысли, что Валя здесь. Для пущей верности, надев цепочку на дверь, я сказала:
- Лучше будем общаться по телефону, а сейчас уйди, пожалуйста.
- Это глупо, Катюша, - он говорил негромко, но я хорошо слышала его слова, из-за не очень-то массивной двери. - Я не могу причинить тебе зло, потому что я...
- Оставь меня! - прижавшись спиной к прохладной стене, простонала я, закрывая ладонями уши и морщась, как от боли.
Воцарилось молчание. Когда я отважилась, наконец, убрать от головы руки, оглушительные звуки наполнили комнату тревожной настойчивостью, которая чувствовалась в их повторяющихся трелях.
- Валентин, перестань!!! - завопила я на весь дом.
- Катя, это я, - голос Андрея был встревоженным. - Пожалуйста, впусти нас.
- Идите к черту оба, - простонала я, убегая подальше от злосчастной двери.
Как ни странно, они прекратили добиваться встречи со мной. Вокруг повисла тишина, которая резала слух не меньше, чем отчаянный перезвон. Было как-то странно и... неуютно. В сердце поселилось устойчивое ощущение, что это только начало. Когда по стеклу в кухне раздался мерный стук, я поняла, что не ошиблась. Подойдя к окну и отодвинув занавеску, я взглянула вниз. Там стояли оба. Валя нервно теребил воротник своей серой куртки, что-то говоря Каменскому, который усердно швырял камушки мне в стекло.
- Уходите, сейчас же! - крикнула я в форточку. - Или мне придется вызвать милицию.
- Катя! Выслушай нас, - на лицах собеседников была досада, смешанная с расстройством и обильно приправленная тревогой.
Больше я не стала с ними говорить, демонстративно зашторив окно. Отгородившись, таким образом, от парней, я все-таки не смогла удержать в узде свое разыгравшееся любопытство, и краем глаза посмотрела на улицу. Они еще были там. Стоя напротив друг друга, ребята о чем-то оживленно беседовали, даже, наверное, спорили, активно жестикулируя и сердито хмурясь. Потом их дискуссия перешла в более спокойное русло, а вскоре оба непрошеных гостя двинулись прочь, придя, вероятно, к какому-то соглашению.