- Просвещаться, - мгновенно ответила подруга и направилась в комнату распаковывать привезенные ею вещи.
С сегодняшнего дня мы обосновались с ней в одной квартире и, несмотря на бредовые идеи Верки, которые она старательно пыталась претворить в жизнь, я была счастлива. Что ни говори, а вдвоем не так страшно, как одной. Во всяком случае, есть с кем поделиться наболевшим, твердо зная, что тебя внимательно выслушают и поддержат.
Звонить мне никому не пришлось, так как в начале девятого телефон принялся истерично трещать, взывая к нам из коридора. Я схватила трубку и, поднеся ее к уху, громко спросила:
- Да. Кто это? Я Вас слушаю.
- Катерина, это я, - голос Каменского был спокойный и уверенный, у меня же перехватило дыхание.
Подруга бесшумно подошла сзади и начала мне что-то показывать жестами. Наконец, я сообразила, о чем она толкует. Нажав кнопку громкой связи, я продолжила разговор.
- Извини за сегодняшнее, - как можно естественней проговорили мои дрожащие от волнения губы. - Просто, нервы расшатались.
- Рад это слышать, - с облегчением сказал Каменский и усмехнулся.
- Я тоже рад, - произнес Валентин вяло.
Мои брови непроизвольно поползли вверх, а глаза изумленно округлились. Наконец, справившись с волной удивления, я серьезно спросила:
- Вы что, вдвоем со мной говорите?
- Как ты догадалась? - Быстров язвил.
- Катюша, у нас подключен параллельный телефон. Мы оба хотим с тобой пообщаться, - мягко произнес рокер.
Меня такой поворот дел абсолютно не устраивал, как впрочем, и Веру, хмуро смотревшую на несчастный аппарат с видом человека, готового разбить бедный пластмассовый предмет об стенку. Стремясь не допустить трагедии, я быстро сказала:
- Ну, уж нет! Я согласна с вами беседовать, но только по отдельности. Так что, будьте добры, мальчики, перезвоните мне, когда разойдетесь каждый по своим углам.
- Катенька, но... - пробормотал парень, однако я перебила:
- Никаких "но"! У меня к обоим личный разговор. А сейчас, пока! - я бросила трубку, вопросительно глядя на подругу.
- Правильно! - похвалила она меня. - А то придумали тоже, объединить усилия... Вот она, мужская солидарность!
- Как считаешь, это не опасно? - встревожено сказала я.
- Что? - собеседница не поняла.
- Если кто-то из них преступник, он не причинит вреда другому?
Вера хитро улыбнулась, окинув меня скептическим взглядом:
- И за кого мы волнуемся?
- За того, кто не виновен, - гордо парировала я, заметив ее насмешливую интонацию.
- А, по моему, дорогая, у тебя теплые и нежные чувства к одному белокурому спасателю, - весело заявила она.