— Очень рад, — он пожал ее ладонь. — Приятно начинать поездку в прекрасном обществе.
— Вы очень любезны.
Серый «вольво» принял пассажиров в плюшевый уют салона. Все почувствовали себя проще. Лада села впереди, к Игорю, Агнесса и Николай разместились сзади, словно в отдельном купе, среди сумок и пакетов, возле гитары, лежащей на крайнем сидении слева.
— Поехали? — оглянулся Игорь.
— Вперед, — негромко сказал Николай.
Машина выехала за кольцевую автодорогу, помчалась по шоссе. Потянулись пригородные хозяйства, огороды, перелески. «Весна зелени и цветов» еще не подошла в полной мере, прозрачные, в первом зеленому пуху, замелькали леса, и покатые поля, тоже еще темные, с пятнами прозелени, и круглые озерки, смотрящие в небо синим взором. По низинкам стелилась и туманилась утренняя голубая дымка, но день обещал быть ясным, без единого облачка, как бывает только в мае. В машине вихрился свежий ветерок, широкий свет плескался вокруг на радость городскому глазу, утомленному отвесной узостью улиц и переулков. Вдоль дороги велась оживленная торговля. Яблоки, горячая картошка, квашеная капуста, огурчики, пироги, пряники, даже кипящий самовар с чаем или кофе — все несли на обочину. Тут же промышляли мальчишки-мойщики с ведрами и губками.
«Где-то в этом направлении должна быть моя Тарасовка»- припомнила Агнесса. Зимняя неудача принесла весной богатый успех, в агентство подъехал сам краснолицый прораб с заказом на рекламную кампанию в пяти газетах и четырех цветных журналах, над медиа-планом которой Агнессе пришлось посидеть за компьютером не один час, зато отдача от публикаций была отменно хороша, весь поселок распродали в течение месяца. Простил ей и подземный гараж. Их рекламка промелькнула трижды в городской газете и тоже вызвала хороший отклик, если судить о купленных боксах для содержания личных автомашин. Бизнес не для обидчивых.
Знакомая со всеми, Лада взялась поддерживать общую беседу.
— Мы едем в Жуковский? — спросила она.
— Нет, в тульском направлении. Коля покажет нам место на Десне, куда он сам приходил на яхте.
— Какое имя у вашей яхты? — повернулась Агнесса.
— «Улыбка». Эй, там, на «Улыбке»! — с удовольствием ответил он и чуть осекся, переморгнул ресницами, словно вспомнил что-то.
— А где она сейчас?
— На хранении в хороших руках. У друга на Селигере.
— А когда открывается твоя выставка, Агнесса? — спросила Лада.
— Двадцать седьмого мая.
— Вы рисуете? — посмотрел Николай.
— Я шью. Мечтания на народные темы: сарафаны, рубахи, паневы.
Лада не согласилась с нею.
— Не слушайте ее, она скромничает. Это настоящие произведения с кружевами, бисером, жемчугом, даже с золотым шитьем. Они в музеях стоят наравне с подлинниками.