— Как видите, мнения разделились, — он избегал прямого взгляда. — Мы повременим. Извините.
Шурочка поднялась. В грудь проник холод презрения. Обведя глазами присутствующих, она медленно застегнула сумочку, повернулась и у порога проговорила с уничтожающей насмешкой.
— И почему это некоторые мужчины обожают подчиняться всякому старью? От неуверенности, что ли? Фэ! — и с ледяной ухмылкой в гробовой тишине притворила за собой дверь.
На улице начался снего-дождь. Зонт рвался из рук, выворачивался наизнанку, принуждая бороться не столько со стихией, сколько с его японской хрупкостью. Проще сложить его «к едрене фене», подумала Шурочка и рывком погасила ярко-алый восточный цветок посреди серой московской непогоды. Внутри себя она со смаком наслаждалась всеми сокровищами родной речи.
Гневная и легкая, как дикая кошка, уходила она вдоль той же неправильной дороги обратно, в сторону натруженно гудящего проспекта Мира. То, что она не стерпела обиды, и ответила ударом на удар, сняло половину досады с души. «Ах, ты, мымра, вобла, крашеная мочалка! Ишь встряла, звали ее! — еще кипел в ней праведный гнев. — Попробуй-ка отмыться от таких слов! Да при нем! Ха-ха-ха! А он-то, горец асфальтовый! Пусть побесится за свою скаредность, подкаблучник…., пусть, пусть… Поделом обоим!»
Новый адрес, фирму Лады, пришлось поискать. И троллейбусом чумазеньким проехаться три остановочки, и пешечком пройтись по грязи вдоль проволочной сетки-ограждения от газовой канавы, под ветром и полуснегом; но с нею были купленные с лотка два чистых желтых банана, чудо из чудес, ими Шурочка и полакомилась себе в утешение прямо на улице. Эти бананы, как дар небес, всегда выручали ее в странствиях по городу, они сладкие и не пачкают рук.
На фирму Шурочка пришла румянее и белее прежнего.
Молодой директор ожидал ее, нервничая. В зале перед его кабинетом стояли спортивные тренажеры, горками лежали мячи, гири, снаряжение, висела спортивная одежда. Кабинетик был маленький, как клетка. С уверенной томностью она села напротив и стала расспрашивать о его делах. И пока он, волнуясь, рассказывал, Шурочка заполнила бланк и через стол подвинула ему на подпись.
— Что это? — остановился он.
— Договор. Подпишите пока, а потом пойдем в ваш салон, мне охота посидеть на ваших железках.
Помедлив, он подписал.
— Расплатитесь через банк или сразу, живыми деньгами? Вон то приспособление для чего?
— Для накачки ягодиц, — ответил он, смутился, отсчитал восемьсот долларов и отдал ей.
— Журналист будет завтра, — она поднялась, прикалывая «зеленые» к своему экземпляру договора и втискивая все в узкий прозрачный файл.