Однако не все записались в обиженные. За семь лет окрепло новое поколение. Молодежь, ясноглазая, пробивная, засучив рукава, взялась за дело. Но пошла она не в заводские стены и не в производственные цеха, нет-нет! там оказались редкие единицы, но зато все внимание целиком сместилось в коммерцию. Сотни банков стянули в Москву деньги со всей страны, тысячи обменных пунктов меняли их на доллары, и эти малознакомые зеленые бумажки с победной мощью утвердились в роли второй платежной единицы. Стремительно обозначилось и невиданное торговое сословие, от разноплеменных базарных челноков, одевших-обувших Россию в турецко-китайский ширпотреб, и до безукоризненно-гладких умельцев на компьютерных и прочих технологических нивах. Палатки, прилавки, зонтики, старушки с сигаретами и дешевым тряпьем опоясали станции метро и другие центры городского многолюдия. Героем дня стал смышленый «новый русский», малый рисковый и беззастенчивый. Это для них, «новых русских», сияли витрины, безумствовала телереклама, крутилась бессонная ночная рулетка, для них же никогда не кончался рабочий день, гремели «разборки», взлетали на воздух дорогие иномарки. Стольких заказных убийств и крови, жадно повторенных всеми каналами, население столицы также не видывало…
На третий день после открытия через порог «Каскада» переступил прилично одетый молодой человек с дипломатом в руке. Он прошел к Валентине, плотно затворив за собой дверь. После этого тихо и внятно предложил ей охрану агентства и назвал сумму услуги. Молодой человек был спокоен и доброжелателен, его визит не занял и двух минут.
— Вы будете платить нам каждый месяц, каждую третью пятницу. Если хотите, можем также предложить охрану ваших дочерей. Подумайте, — и ушел.
Валентина похолодела. Посидев в оцепенении, она набрала номер телефона.
— Слушаю, — ответил мягкий баритон.
— Алекс, это я. На меня «наехали».
Он помолчал.
— Больше «не наедут».
— Алекс, они знают дочерей. Я боюсь.
— Я сказал. Успокойся.
Не поверив, она приготовила конверт с деньгами.
Алекс сидел в кресле, удобно положив ноги на выдвижной кожаный пуфик. Он ждал сообщения. В жаркий августовский день в помещении было прохладно, потолочный вентилятор мягко развеивал охлажденную струю внешнего кондиционера. Это не был главный офис. Эту просторную комнату, одну из длинного ряда номеров в прямом коридоре, выстланным голубым ковролином, на двадцать седьмом этаже тридцатиэтажного здания, Алекс, Президент совместной российско-американской Интернет — провайдерской Компании, снимал лично для себя. Для тишины, одиночества, возможности собраться с мыслями. Посетителей здесь не бывало. От незваных гостей охраняли люди в форме, дежурившие у лифта на каждом этаже.