Он раздался и поседел, приобрел более отточенные манеры, но в своей раскованности остался прежним. Когда он, полуголый, ложится на смотровой стол, то начинает буквально фонтанировать:
— Черт возьми, Эктор, вы отлично устроились. Мне нравятся канделябры — порфировые? С вкраплениями малахита? Красиво. Бархатные портьеры тоже неплохи. Похоже, лионские. Эй, а вы женаты? Нет? Преклоните колени и возблагодарите Бога. Поглядите на меня, прежняя жена еще не остыла в могиле, а Флоринда Альбертина уже зудит день и ночь, пошли, мол, в бюро регистраций. Чего ради, спрашиваю я ее. Кстати, у всего есть хорошая сторона. Никто не потащит тебя к алтарю с протекающим краном. Нет, заниматься любимым делом мне это не мешает! Я родился с эрекцией. Чистая правда, разрази меня гром…
Я, проводя осмотр, ничуть не препятствую его словоизвержению, но спустя некоторое время тон его голоса выдает… уязвимость, назовем это так. Я понимаю, что он беспрерывно говорит, потому что чувствует себя так же неловко, как и я.
— Что вы там смешиваете? — осведомляется он.
— Ртуть и нитрат серебра.
— Это туда, в дырочку?
— К сожалению, да.
Он замолкает, из чего я заключаю, что он собирается с духом перед процедурой. На самом деле он мысленно возвращается к тем нескольким неделям, которые мы провели вместе.
— Странно это все было, правда, Эктор?
— Правда.
— Одного действительно жаль, — продолжает он. — Нам никогда не узнать, что произошло в той башне на самом деле. Чертовски обидно.
Однажды в декабре, возвратившись домой после визитов, я обнаруживаю на столе конверт. Судя по обратному адресу, из Соединенных Штатов Америки. В конверте две вырезки — из «Сити газетт» и «Дейли адветайзер» города Чарльстон, Северная Каролина. Моего английского с грехом пополам хватает, чтобы разобрать следующее:
«Баронесса Прево, прославившаяся своими блестящими лекциями, посетила наш город, жители которого теперь смогут по достоинству оценить ее выдающиеся таланты. Имея счастье быть лично знакомым с баронессой, я могу лишь по мере сил воздать этой незаурядной и элегантной французской леди подобающие ей почести. Ее лекция озаглавлена „Страдания благородной дамы во времена террора, претерпленные ею от безбожников-якобинцев“. Особенно волнующей частью лекции является сценически воссозданная попытка гильотинирования сына баронессы, который лишь в последний момент избежал казни и потерял правую кисть. Эту роль в представлении играет сам благородный джентльмен, талантливый молодой человек, ныне специалист по орхидеям, о которых он захватывающе рассказывает, проводя сравнение между европейскими и американскими разновидностями. Я искренне убежден, что баронесса и ее спутник встретят те восхищение и поддержку, которых заслуживают.