— Я узнал тебя, Сантана… — прошептал он, — И пускай пройдёт еще хоть сто раз по десять тысяч лет, я всё равно сумею вспомнить о нас, любимая…
Марина проснулась, когда солнце уже вовсю светило, щедро поливая землю потоками лучей. Но выбираться из уютной постели, из тёплого гнёздышка лёгкого, будто облако, одеяла категорически не хотелось. Во всём теле поселилась сладкая истома, какая-то не болезненная, а, напротив, приятная слабость разлилась в в каждой мышце, до самых кончиков пальцев. С невольной улыбкой, которая сама собой расцвела на губах, девушка уткнулась лицом в подушку. Подушка источала едва уловимый терпкий аромат степной полыни…
Марина резко села в постели, так, что от чересчур порывистого движения закружилась голова, испуганно натянула едва ли не до носа сползшее одеяло. Покраснела, только тогда поняв, насколько глупо выглядит. Но всё же совершенно не представляя, как же ей теперь вести себя с Демианом, который всё это время неподвижно сидел на краю кровати, и Марина не могла заставить себя встретиться своим взглядом с его — тяжёлым, остановившимся. Он напряжённо всматривался в неё, нервно кусая губы, и даже не пытался скрыть волнения. Искал и не находил в ней ответа на какой-то важный вопрос.
— Доброе утро, — мучительно выдавила из себя девушка, обращаясь к собственным сцепленным в замок пальцам. Просто не способна оказалась в этот момент придумать ничего лучше банальной, ровным счётом ничего не значащей фразы, за которую, как за ширму, можно было спрятать свою неловкую растерянность, детскую неуверенность в себе, хоть как-то заполнить звоном слов гнетущее молчание. Предательницы-мысли порскнули в разные стороны, будто крысы с тонущего корабля. Она не увидела того, как в страдальческой гримасе сдвинулись брови мага, как его губы сжались в бескровную неулыбчивую линию. Внезапно качнувшись вперёд, Демиан обнял её правой рукой, — вроде бы и нежно, а не вырвешься, как ни трепыхайся, — а левой приподнял за подбородок, принудив посмотреть в опасно прищурившиеся, потемневшие глаза. Голос его при этом, правда, звучал ровно, словно бы лаская мягкими интонациями глубокого баритона.
— Доброе утро, — хм, ей это показалось, или маг действительно сделал акцент на слове 'доброе'? Девушка внутренне сжалась, молясь всем известным ей богам, чтобы Демиан не сморозил какую-нибудь глупость вроде: 'Ты ни о чём не жалеешь?' Нет, такой ошибки он не допустил. Наверное, научен уже был горьким опытом их запутанных отношений, полных недомолвок, недопониманий. Недо-, недо-… И всё это неизменно приводит к взаимным обидам, невысказанным упрёкам, безутешным слезам в подушку, бессонным ночам, проведённым в холодной постели. А жизнь в результате всех этих перипетий становится похожа на зебру… И редко-редко её чёрная шкура радует глаз тонюсенькой полосочкой белой шерсти. Ладонь Демиана медленно переместилась Марине на затылок, несильно надавила, так, что её лицо вплотную приблизилось к его, горячо прошептал ей прямо в губы, перемежая слова поцелуями, от которых комната поплыла у девушки перед глазами: — Не надо… даже не пытайся… Я не знаю… что ты там уже успела себе напридумывать… но даже тебе… нет, не так… особенно тебе я не позволю… всё испортить!