Собирать информацию о Флоренской Алексей не стал. Во-первых, сделать это было довольно сложно, постоянно находясь рядом с женой. А во-вторых, зачем? Зачем постоянно напоминать себе о человеке, которого стараешься забыть? Ну да, скорее всего, путь этой девушки в заманчивый мир кино пролегал вовсе не через преодоление гигантского конкурса в творческий вуз и дальнейшую упорную учебу. Насколько Алексею было известно, если Изабелла и училась на актерском факультете, то не в Москве.
Обычная умненькая куколка, на двести процентов использующая свою внешность и сексуальность.
Но почему же так тошно-то без нее?!
Мобильник завозился на бортике бассейна в разгар матча по водному поло между папой и дочкой. Из-за радостных воплей Ники, забившей очередной гол, Алексей не сразу расслышал приглушенную трель звонка.
Наспех вытерев руки лежавшим рядом полотенцем, он взял телефон и недовольно поморщился – на дисплее высветился незнакомый номер.
Кому там неймется?!
– Да, слушаю! – рявкнул Алексей в задрожавшую от испуга мембрану.
– Я соскучилась, – еле слышно прошептала трубка. – Я не могу без тебя, слышишь? Ты победил…
– Погоди, – во рту вдруг мгновенно пересохло, словно он только что вышел из пустыни, где бродил сто дней и ночей. Язык еле ворочался, сердце распухло до невероятных размеров, бухая теперь во всех частях тела. – Никусь! – Он обернулся к плескавшейся дочери. – Ты поплавай пока одна, я сейчас поговорю и вернусь. Это из съемочной группы звонят.
А что, он вовсе и не соврал.
Торопливо выбравшись из бассейна, Алексей набросил на себя халат и ушел в заросли черемухи, не обратив внимания на вмиг посерьезневшее лицо дочери.
Сжав кулачки, Ника обреченно смотрела ему вслед, не замечая набухавших в глазах слез.
И все завертелось по новой, даже еще хуже. Он, словно сексуально озабоченный пацан, летел на свидание по первому свистку. И по второму. И по третьему.
Правда, встречались они с Изабеллой в основном в его машине, изредка – на съемных квартирах, из тех, что сдаются на пару часов.
В гостиницы, где нужно предъявлять паспорт, любовники не совались, Изабелла приняла главное условие Майорова – ни в коем случае не афишировать их связь. Она безропотно шла туда, куда ее звал Алексей, казалось, что ей действительно нужен только он.
И жуткая, выматывающая душу и нервы ломка закончилась, сексуальный наркотик поступал Майорову бесперебойно.
Жизнь снова стала цветной, отношение к семье и к любовнице мирно сосуществовали в его душе. Так, во всяком случае, казалось Алексею.
Он не замечал, что цвета в его жизни распределились неравномерно. Пурпурный оттенок похоти занимал все больше места, вытесняя все остальные.