! Ты считала, что моя реакция была преувеличенной, но теперь отреагировала точно так же!
Он был прав. Шелли виновато взглянула на него.
— Да, — выдохнула она. — Я потеряла голову и забрала из банка деньги. Мне стыдно, но я даже не думала о Джейми. Я думала только о том, чтобы вывести тебя из себя!
Он кивнул.
— Невинный поцелуй — в обоих случаях. Так утверждает здравый смысл. Но когда речь заходит о любви, здравый смысл бессилен. Страсть отнимает рассудок. — Он долго, пристально глядел на нее. — Мне кажется, пришла пора впустить любовь в нашу жизнь, как ты думаешь, котенок? Мы чересчур долго ждали.
Шелли погладила пальцем его колючий подбородок.
— Тебе нужно побриться.
— Не только. Мне нужна ты, нужна так, как я еще не нуждался ни в чем и ни в ком. Но не здесь. — Его странная улыбка заставила се зардеться. Он обвел взглядом комнату. — Я тут не останусь.
— Почему?
— Слишком много… воспоминаний. — Он поцеловал ее руку. — Пошли домой.
На великолепном темно-синем небе взошла луна, и серебристый свет лился через не занавешенное окно, освещая смятые простыни и распростертые на них тела.
Дрю некоторое время прислушивался к замедляющемуся сердцебиению.
— Почему ты мне не сказала?
Глаза Шелли раскрылись, и она зевнула. Сейчас она не была настроена делать вид, что не понимает, о чем речь.
— Трудная тема. Я не нашла подходящего момента.
— Ты могла мне рассказать в любое время. Особенно перед тем… — он не сумел стереть с лица глупую ухмылку, — как мы занялись любовью.
Она приподнялась на локте и, покраснев, с сонной улыбкой глянула на него.
— Тогда мне не хотелось тебе говорить.
— Почему же?
— Потому что ты придал бы этому особое значение…
— Черт возьми, Шелли, это же имеет особое значение! Так, по крайней мере, считается. Лишить девушку девственности — это же… — Его губы искривились, когда он увидел выражение ее лица. — Мне прекратить? Но для меня это очень серьезно! Расскажи мне, просто расскажи мне, как ты осталась девушкой?
— Как — тебе и без меня известно, — отозвалась она. — Потому что я до сих пор не была с мужчиной. Думаю, ты хочешь знать, почему.
— Пожалуйста, котенок, не играй словами! — взмолился Дрю.
Ей захотелось спросить, какие же игры он предпочитает в этот час, но что-то в его облике напомнило ей, что ее ответ значит для него очень многое.
И для нее.
— Марко был… Нет, не так… Марко…
— Шелли, ради Христа, не мытарь душу! Скажи!
— Голубой.
— Голубой?
— Да. Женщины не интересуют его. Тот дурацкий поцелуй в машине означал просто признательность, которая продлилась дольше, чем нужно. Я придавала тому случаю куда большее значение, чем он. Мы жили как брат и сестра, а потом он влюбился. — Она всматривалась в лицо Дрю. — Тебя это поражает?