Сначала, однако, ей удалось добиться лишь коричневато-красного и бледно-розового цветов. Вышедший же наконец нужный оттенок алого после сушки на солнце и стирки полинял. Попробовала красить дважды, но результат улучшился незначительно. Красильщик сказал — правда, поздно, — что пряжа лучше удерживает краску, чем тканое сукно, а шерсть еще лучше; это положительно сказалось на оттенке, но не на прочности цвета.
— Красить можно научиться только у мастера, — несколько раз повторил Питер.
Керис понимала, что так считают все. Аббат Годвин изучал медицину по книгам, которым сотни лет, и прописывал лекарство, даже не взглянув на пациента. Красильщик даже не пытался получить алый цвет. Одна Мэтти принимала решения на основании того, что видела сама, а не опираясь на признанные авторитеты.
Как-то поздним вечером Алиса, скрестив на груди руки и надув губы, долго наблюдала за сестрой. Когда в углах сада собралась тьма, светильник бросил на ее недовольное лицо красный отсвет.
— И сколько же денег отца ты уже потратила на все эти глупости? — спросила она.
Керис подсчитала:
— Семь шиллингов за крапп, фунт за квасцы, двенадцать шиллингов за сукно — итого тридцать девять шиллингов.
— Боже милостивый!
Испытательница и сама испугалась. Это больше годового заработка большинства горожан.
— Да, много, но заработаю больше.
Алиса рассердилась:
— Ты не имеешь права вот так тратить деньги отца.
— Не имею права? У меня есть его разрешение, чего же еще?
— Он стареет. Голова уже не та.
Керис изобразила удивление.
— Да в порядке у него голова, намного лучше, чем у тебя.
— Ты разбазариваешь наше наследство!
— Ах вот ты о чем! Не беспокойся, заработаю тебе денег.
— Я не собираюсь рисковать.
— Ты и не рискуешь. Рискует отец.
— Он не может бросаться деньгами, которые перейдут нам.
— Скажи ему это сама.
Алиса, потерпев поражение, ушла, но Керис вовсе не настолько была уверена в своих силах, как старалась показать. Может, у нее вообще ничего не получится. И что они тогда с отцом будут делать?
Рецепт, который девушка наконец нашла, оказался удивительно прост: унция краппа и две унции квасцов на три унции шерсти. Сначала испытательница кипятила шерсть в квасцах, затем добавляла в котел крапп и уже не кипятила вторично. Дополнительно она вливала лимонную воду. Керис не верила своим глазам. Успех превзошел все ожидания. Получался ярко-красный цвет, почти как итальянский. Красильщица ждала, что он полиняет и еще больше испортит ей настроение, но цвет не изменился ни после сушки, ни после стирки, ни даже после сукноваляния.