Все были напряжены и беспокойны. Сестра Бет, прежде казначей, а ныне старейшая монахиня, открывая собрание, прочла молитву. Не успела она закончить, как одновременно заговорили несколько человек, и громче всех сестра Маргарита.
— Керис оказалась права, а Элизабет нет! — восклицала она. — Те, кто отказался носить маски, теперь умирают.
Послышался гул одобрения. Целительница заметила:
— Я бы хотела, чтобы все было иначе и здесь передо мной сидели Рози, Симона и Кресси.
Она говорила правду. Сама почти заболевала, видя, как люди умирают. Становилась очевидна тщета всего остального. Встала Элизабет:
— Я предлагаю отложить выборы. Три монахини умерли, еще три в госпитале. Нужно подождать, пока чума кончится.
Керис удивилась. Она полагала, что Элизабет уже не избежать поражения, но ошиблась. Сейчас никто не рискнул бы проголосовать за Элизабет, но, оказывается, можно вообще не голосовать. Ее апатия вдруг прошла. Вдруг вспомнила, почему так хотела стать настоятельницей: нужно перестроить госпиталь, расширить школу, помочь городу. Если изберут соперницу, грянет катастрофа. Клерк поддержала сестра Бет:
— Нельзя проводить выборы в состоянии паники и делать выбор, о котором мы пожалеем, когда все утрясется.
Звучало так, словно было отрепетировано. Очевидно, Элизабет все спланировала. Но аргумент убедительный, стрепетом подумала Керис. Маргарита возмутилась:
— Ты говоришь это, Бет, лишь потому, что Элизабет проиграет.
Целительница отмалчивалась, опасаясь нарваться на тот же упрек в отношении себя.
— Беда в том, что у нас нет главы, — заметила сестра Наоми, не примыкавшая ни к одной партии. — Мать Сесилия, да упокоится ее душа, после смерти Наталии так и не назначила себе помощницу.
— Разве это плохо? — спросила Клерк.
— Еще бы! — воскликнула Маргарита. — Мы даже не можем договориться, кто должен вести сестер на службу.
Керис рискнула выдвинуть конкретное предложение:
— Нужно решать множество вопросов, в первую очередь касающихся наследства умерших от чумы вилланов женского монастыря. Трудно долго оставаться без настоятельницы.
Сестра Элани, одна из сторонниц Элизабет, вдруг высказалась против отсрочки.
— Я ненавижу выборы. — Монахиня чихнула. — Они настраивают всех против всех и ожесточают. Хочу, чтобы мы определились и сплотились перед лицом чудовищной болезни.
Это вызвало одобрение. Клерк сердито посмотрела на бывшую странницу. Та перехватила ее взгляд:
— Видите, я даже не могу ничего сказать — Элизабет уже смотрит на меня как на предательницу!
Клерк опустила глаза. Маргарита воскликнула: