Его слова отдавались эхом.
На следующий день умерли послушники. Вечером Томас и Мостник похоронили их на кладбище к северу от обители. Стоял холодный сырой день, но могильщики взмокли от усилий. Лэнгли провел поминальную службу. Керис с Мерфином стояли у могилы. Когда все рушилось, обряд помогал сохранить подобие нормальной жизни. Вокруг темнели свежие могилы остальных монахов. Только Савл удостоился чести, оказываемой лишь самым почтенным настоятелям, упокоиться под небольшой кафедрой в церкви.
Монахиня вернулась в церковь и стала смотреть на могилу Белой Головы. Часть пола была выложена каменными плитами. Очевидно, чтобы вырыть могилу, их поднимали. Перед тем как вернуть на место, одну из плит отшлифовали и выгравировали надпись. Бормотание Годвина о зверях с семью головами мешал ей сосредоточиться. Мастер заметил задумчивый взгляд Керис и, проследив за ним, сразу же понял, о чем она думает. С ужасом спросил:
— Но ведь не мог же Годвин спрятать их в фобу Савла Белой Головы?
— Трудно себе представить монаха, оскверняющего могилу. С другой стороны, похоже на то, что утварь не выносили из церкви.
Томас вспомнил:
— Савл умер за неделю до вашего приезда. Филемон пропал через два дня после его смерти.
— Значит, негодяй успел помочь Годвину раскопать могилу.
— Да.
Все трое смотрели друг на друга, стараясь не обращать внимания на бормотание чумного.
— Существует лишь один способ это выяснить, — заметил Мерфин.
Мужчины взялись за деревянные лопаты, приподняли надгробную и соседние с ней плиты и начали копать. Томас, воткнув лопату, перехватывал черенок ближе к совку и поднимал. Его правая рука была очень сильной. И все-таки работа отняла немало времени. В эти дни могилы часто рыли очень неглубоко, но последнее пристанище аббата Савла уходило на положенные шесть футов в землю. Опускалась ночь, Керис принесла свечи, и стало казаться, что демоны на фреске ожили. Работники опускались все глубже, и когда послышался голос Мерфина, виднелись только их головы.
— Подожди. Здесь что-то есть.
Монахиня увидела грязную белую тряпку вроде промасленного льна, который иногда использовали для саванов.
— Тело.
Лэнгли спросил:
— А где гроб?
— Его хоронили в гробу?
— Да, я сам видел. Здесь же лес. Всех монахов хоронили в гробах, пока не свалился брат Сайлас, плотник.
— Подождите. — Мерфин постучал возле свертка, и Керис услышала глухой стук. — Вот гроб, внизу.
— Как же тело оказалось снаружи? — удивился Томас.
Аббатиса вздрогнула от страха.
— …И будет мучим в огне и сере пред святыми ангелами… И дым мучения их будет восходить во веки веков, — бормотал Годвин.