Бежать было поздно. Крестьяне шли по тропе между раскинувшимися вспаханными полями: побеги они, Ральф и Алан тут же их увидят и кинутся в погоню: а в таком случае Гвенда и Вулфрик, отдалившись от сельчан, окажутся совсем беззащитны. Угодили в ловушку в чистом поле. Она крикнула сыновьям:
— Сэм! Дэвид! Идите сюда!
Мальчики то ли в самом деле не услышали, то ли притворились и продолжили беготню. Встревоженная мать бросилась за ними, но сорванцы решили, что это игра, и пустились наутек. Озорники уже почти подошли к деревне, и у Гвенды не оста лось сил гоняться за ними. Чуть не плача, она опять закричала:
— Вернитесь!
Вулфрик обогнал жену, легко нагнал Дэвида и сгреб его в охапку. Но Сэм, смеясь, уже мчался по деревенской улице. Когда он добежал до всадников, остановившихся у церкви, Ральф нагнулся, схватил его за ворот и посадил на холку коня. Сэм заверещал от страха. Гвенда закричала. Когда Вулфрик поравнялся с Ральфом, тог спросил:
— Твой сын, полагаю?
Гвенда очень испугалась за мальчика. Конечно, лорд Тенч не станет намеренно калечить ребенка, но случайно… И еще одна опасность: увидев Сэма рядом с Ральфом, Вулфрик мог догадаться, что это отец и сын. Конечно, мальчик еще маленький, лицо и фигура детские, но у него густые волосы, темные глаза и широкие, хоть и худенькие пока, плечи Фитцджеральда. Гвенда смотрела на мужа. Он не видел того, что бросалось в глаза ей. Остальные сельчане тоже не замечали очевидной правды. Только Ви пристально посмотрела на новую соседку. Старая корова могла и догадаться. Но — пока — больше никто. Уилл вышел вперед и обратился к приезжим:
— Здравствуйте, господа. Я Уилл, староста Аутенби. Можно узнать…
— Заткнись, староста. — Верховой кивнул на Вулфрика: — Что он здесь делает?
Гвенда услышала всеобщий вздох облегчения; люди поняли, что гнев лорда направлен не на них. Уилл ответил:
— Милорд, это батрак, нанят властью настоятельницы Кингсбриджа…
— Он беглец и должен вернуться домой.
Уилл перепугался и замолчал. Вместо него заговорил Карл Шафтсбери:
— А почему это вы требуете?
Фитцджеральд уставился на Карла, словно запоминая.
— Придержи язык, или я изуродую тебе и вторую половину лица.
Уилл нервно сказал:
— Мы не хотим кровопролития.
— Очень мудро, староста. Кто этот наглец?
— Это не важно, рыцарь, — грубо сказал Карл. — Зато я знаю, кто вы. Ральф Фитцджеральд, я был в Ширинге, когда вас приговорили к повешению за изнасилование.
— Но ведь не повесили, правда?
— А зря. У вас нет никаких феодальных прав на батраков. Попробуете применить силу, получите урок.