— Они недовольны, что вы решили приехать сегодня. Оба. Но это не помешало им кричать друг на друга. — Она захлопнула за собой дверь и показала, где находится кабинет ректора Рекантати.
— О чем они спорили?
Она бросила на меня еще один кислый взгляд:
— Что из-за Лолы Дакоты мы все на коротком поводке. Никто не хочет приключений на свою голову.
— Вы — ее коллеги, и…
— Это не значит, что мы хотим копаться в ее грязном белье.
Остановившись перед кабинетом ректора, Фут постучала.
— Войдите.
Когда мы с Майком встретились с Рекантати на следующий день после смерти Лолы, он казался таким кротким, тихим. Теперь при виде меня он нахмурился: ему не нравились наши вопросы и то, что мне была известна, по крайней мере, одна вещь, которую он хотел бы сохранить в тайне.
— Томас, это мисс Купер из манхэттенской окружной прокуратуры.
— Добрый день. Я — Томас Греньер.
Профессор биологии был худым, но жилистым. Темные волосы местами поредели, на переносице плотно сидели очки. Он хотел пожать мне руку не больше, чем Рекантати.
Фут повернулась к дверям, но мне было нужно задать ей еще один вопрос, и я хотела сделать это при всех.
— Прежде чем уйти, Сильвия, скажите, не встречались ли вы в последнее время с Шарлоттой Войт?
— Что?
— Может, она звонила, хотела записаться на следующий семестр? Или кто-то из преподавателей слышал, что она вернулась в Нью-Йорк?
Фут и Рекантати переглянулись.
— Я ничего не знаю. А почему вы спрашиваете?
— Ее имя всплыло во время вчерашнего разговора. Вот я и подумала, вдруг кто-то говорил вам, что видел ее недавно.
— Я сказала, что дам вам знать, если это произойдет. Сейчас почти пять часов, Алекс. Если я вам больше не нужна, я еду домой. — Она закрыла дверь и оставила нас втроем. Рекантати сказал, что хочет поговорить со мной наедине, и попросил Греньера выйти в приемную. Я села в кресло напротив его большого стола.
— Мисс Купер, первым делом я хочу извиниться за свой уход во время нашей последней беседы. Наверное, это произвело плохое впечатление. Просто меня оскорбляет…
Его голос надломился, и он смолк.
— Никто не любит говорить с полицией, профессор.
— Я ничего не понимаю в ДНК и в том, какие именно улики она дает. Томас знает намного больше. Из разговора с ним я выяснил, что человек может дотронуться до чего-нибудь — дверной ручки, стакана — и оставить достаточно клеток кожи, чтобы можно было получить ДНК.
— Так и есть. — В клетках кожи, отслоившихся за несколько минут нормального контакта, содержалось достаточно генетического материала, чтобы с помощью этой технологии раскрывать даже нетяжелые преступления, вроде краж со взломом.